Книга Несносные дочери леди Элизабет, страница 110 – Юлия Арниева

– Это ненастоящий брак, Амели, – мягко напомнила я. – Лишь формальность для нашей защиты.

– Правда? – она слегка наклонила голову, изучая мое лицо. – А мне кажется, лейр Хэмонд смотрит на тебя совсем не так, как смотрят на формальность. И ты… – она запнулась, словно не решаясь продолжить.

– Что я? – я почувствовала, как к щекам приливает кровь.

– Ты тоже смотришь на него иначе, чем на обычного делового партнера, – тихо закончила Амели. – И это хорошо, мама. Ты заслуживаешь счастья после всего, что мы пережили.

Я не нашлась что ответить. Мысль о том, что мои чувства к Хэмонду могут быть заметны окружающим, почему-то смутила меня. Как будто признание в этом делало меня уязвимой, открытой для новых ран. А их в моей жизни и так было слишком много.

Солнце за окном ярко светило, заливая комнату золотистым светом. Где-то во дворе раздавалисьголоса работников и стук молотков – жизнь в поместье продолжалась своим чередом. И этот размеренный, почти умиротворяющий ритм не мог разрушить странное ощущение надежды, которое вдруг поселилось в моем сердце.

Возможно, новая жизнь действительно началась. И, может быть, в ней найдется место не только для безопасности и достатка, но и для чего-то большего. Чего-то, что я давно перестала ждать, но о чем, оказывается, все еще мечтала.

Длинный день близился к завершению. Я стояла у окна, наблюдая, как солнце медленно опускается к горизонту, окрашивая небо в оранжево-алые тона. Тени от деревьев вытянулись, а вдалеке над полями уже поднимался вечерний туман, окутывая пейзаж легкой дымкой. После всех дневных забот – проверки счетов, обсуждения с Дори меню на неделю, осмотра восточного крыла, где рабочие заканчивали ремонт кровли – я позволила себе редкую минуту покоя.

Однако наслаждалась долгожданным уединением и тишиной непростительно недолго. Заметив встревоженного Говарда, бегущего к парадному входу с перекошенным от волнения лицом, я немедленно поспешила в просторный холл, предчувствуя неладное.

Но стоило мне выйти в коридор, как до слуха донеслись странные звуки – возня, сбивчивое пыхтение, а затем отчётливый глухой удар, разнёсшийся эхом по поместью. Через мгновение воздух пронзил встревоженный возглас Амели, от слов которой по моей спине невольно пробежал холодок:

– Проклятье! Ты его убила?! Мама нам голову оторвет. Она попросила, чтобы в этом доме не было ни одного трупа.

– Помоги… он сейчас упадет… – тяжело дыша, пропыхтела Лорен, пытаясь удержать бессознательное тело. – Да жив он, жив! Случайно по голове приложила. Не бросать же его было посреди леса.

– Случайно? – с явным недоверием протянула Амели, окинув безжизненное тело подозрительным взором.

– Представь себе! – огрызнулась старшая дочь, сердито прошипев. – И вообще, нечего в наших владениях шпионить. Может, он лазутчик…

– Говард, помоги этому бедолаге, боюсь, мои дочери его окончательно добьют. И передай им, что я жду их в своем кабинете, – устало проговорила я, с высоты второго этажа наблюдая за двумя несносными особами.

– Куда прикажете определить молодого человека, миледи? В подвал? – деловито осведомился Говард.

– Боже упаси! В гостевые покои. И пошли к нему Дори, пусть осмотрит.

– Так ведь гостевые не прибраны…

– Не прибраны… – эхом повторила, невесело усмехнувшись, невольно вспомнив удручающую картину: осыпавшуюся штукатурку на потолке, прогнившие доски пола, разбитое окно и обвалившийся камин. – Что поделать, не на улице же его оставлять.