Книга Отвергнутая жена дракона. Второй шанс для попаданки, страница 97 – Чинара

И тут память Ванессы, как всегда не вовремя, снова пришла на помощь.

Драконы любили танцы итанцовщиц. Очень. Особенно все эти сияющие бусики и золотые цепочки на красивых женских телах. Они могли свести с ума даже самого сдержанного мужчину. Друзья не раз навещали друг друга в сопровождении таких вот «нимф», чтобы эстетически-красиво скрасить досуг.

Но. Везде существовали свои негласные нормы приличия. Появляться перед женатым человеком в сопровождении танцовщиц считалось, мягко говоря, нетактичным…

Одно дело, если танцовщиц пригласил сам хозяин дома. Или если его любящая жена позаботилась о развлечениях для гостей. Но совсем другое — если их приводит гость, преследуя свои, далеко не безобидные, цели…

Таким образом можно было не только грубо унизить хозяев дома, но и продемонстрировать своё пренебрежение к их чувствам, к их браку… Разве что хозяин или хозяйка сами останутся в восторге от представления, а это, прямо скажем, не всегда нравилось хозяйкам…

Вайерус точно знал, что делает. Он привел этих роскошных женщин не просто так. У него была своя цель.

Пока я судорожно наблюдала, как танцовщицы собираются в центре зала, а гости, переглядываясь, послушно обступают их плотным кольцом, мой мозг работал на пределе, лихорадочно генерируя самые разные варианты развития событий.

Итак. Этот самодовольный ящер, этот надменный выскочка, снова пытается вывести Иэрона из себя. Спровоцировать его на конфликт. И делает это в нарочито грубой, вызывающей форме, словно желая уколоть побольнее. А всё ради одного — чтобы взять реванш…

Но почему я так нервничаю?

Разве Иэрон не сможет вновь одержать победу над своим противником?

Разве не Вайерус сам рискует повторить свой прежний позор и оказаться посрамлённым перед всеми второй раз?

В этот момент в дверях, словно триумфатор, появился тот самый незваный гость торжества. Он вошёл в зал, высоко подняв руки. Захлопал в ладоши, осыпая танцовщиц славословиями. На его лице сияла самодовольная, расслабленная улыбка, словно он уже одержал безоговорочную победу.

— Вот бы Иэрон пихнул его лицом в землю! — неожиданно для себя подумала я, всегда стремившаяся к мирному урегулированию любых конфликтов.

— «Сжечь!» — более радикально отреагировала моя бойкая шизофрения.

А я металась взглядом между золотыми танцовщицами, на которых с жадностью взирали все присутствующие, предгрозовым лицом Иэрона иВайерусом, который единственный во всём зале громко хлопал, ободряюще выкрикивал что-то на драконьем диалекте и демонстративно осыпал танцовщиц сверкающим золотым дождём из зачарованных монет.

Это были особые монеты, которые всегда имелись при себе у каждого уважающего себя дракона. При ударе о любую поверхность они моментально отскакивали и рассыпались на множество мелких золотых искр. Зрелище было поистине завораживающее, словно золотой дождь из копыт легендарной антилопы. Здесь же подобный жест означал высшую степень одобрения, поощрения и искреннего восторга.

Никто, кроме Вайеруса, не улюлюкал, не осыпал танцовщиц золотом и не аплодировал. Остальным драконам явно нравилось представление, но они прекрасно понимали, что проявлять восторг раньше, чем хозяин дома выскажет своё мнение, было крайне опрометчиво и могло поставить их в невыгодное положение. Рисковать никто не хотел.