Книга Измена. Серебряная Принцесса, страница 33 – Стеффи Ли, Чинара

Захлебываюсь внутренним возражением, заливаюсь краской, но не понимаю, как себя вести.

— Андрей, да что с тобой сегодня? Зачем ты стесняешь Севушку? — с нотками очевидного довольства, вроде как отчитывает сына мать.

Опустив глаза к светло-голубому полу, чувствую себя полностью дезориентированной. Силы разом покинули. Не могу сопротивляться. Однако в груди явственно бурлит злость от его поступков.

Да, я пришла навестить его мать.

Да, я сама приняла решение поддерживать его ложь.

Но это не означает, что после всего случившегося, я готова вот так просто… Нет-нет-нет.

На миг затапливает гнев, еще раз пытаюсь снять с себя его руки и ощущаю, как предательски дрожат пальцы. Но Андрей слишком силен. Если даже приложу все силы, мне не удастся подняться, если только он сам не захочет отпустить.

Тогда предпринимаю другую тактику, стараюсь действовать иначе. Сипло произношу, практически прошу:

— Нет, так неудобно… лучше я встану и возьму стул… здесь твоя мама и подобное при ней неприемлемо…

— Пожалуйста. — глухо высекает он. — Посиди так хотя бы пару минут.

В его голосе большенет той показной веселости, но явственно проступает отчаянная и какая-то безысходная мольба. Стремительно поднимаю глаза и снова задыхаюсь. Во взгляде Андрея главенствует боль. Неистовая и практически осязаемая.

Я мягкотелая слабачка, я настолько слабовольная, что она сразу же задевает меня. Трогает. Неосознанно кладу ладонь на его щеку. Мне еще никогда, за все время с того первого дня, когда наши взгляды встретились в аудитории 107-А, не приходилось видеть такую затравленную печаль в серо-голубых глазах.

— Очень вас прошу, дети, так и сидите. — уверяет рядом Ангелина Денисовна, заставив вздрогнуть. — И, пожалуйста, не надо меня стесняться. Я только рада наблюдать вашу любовь. Она так сильна, что сквозит в каждом вашем брошенном друг на друга взгляде.

Ее слова, как отдельный вид пытки. Как разряд отрезвляющего заряда на электрическом стуле.

Отдергиваю руку с щеки, будто коснулась раскаленного железа, и сбрасываю с себя глупое наваждение.

Уверяю себя, что мне должно быть противно. Должно быть невыносимо не только сидеть на его коленях, но и просто находиться рядом с ним и дышать с ним одним воздухом.

Меня не должен, как и прежде, будоражить его запах. Он не должен меня пленять. Мне должно быть противно. Разве нет?

Но тогда почему…

— Спасибо тебе за такой ценный подарок, мам, — произносит Андрей.

Бесцеремонно кладет голову на мое плечо, утыкаясь носом практически в шею. Шумно втягивает воздух. Опаляет горячим дыханием. А через миг разрывает сердце в клочья, сказав глухим шепотом:

— Без тебя невыносимо.

Следующие полчаса я плохо различаю слова и звуки. Мир полыхает и воспринимаются с трудом, как приглушенный шум. Каким-то чудом, вполгоса, но все же вставляю в нить разговора верные ответы, если Ангелина Денисовна обращается вопросом непосредственно ко мне.

Очень мешает тот факт, что я все еще прикована к коленям Андрея. Его руки выглядят расслаблено, как и он сам. Но это обман. Умело скроенная иллюзия. Они держат крепко. Ни на секунду не теряют бдительность, если я решаюсь слегка пошевелиться.

Иногда его правая ладонь начинает по-хозяйски нежно поглаживать меня по спине. Словно я пойманный в плен дикий зверек, которого необходимо успокоить.