Книга Бархатная клятва, страница 98 – Джуд Деверо

— А что мне сказать? Кажется, мне запрещено иметь собственное мнение.

Гевин устремил взгляд вдаль.

— Неужели подобная перспектива так тебе отвратительна?

Джудит больше не могла сдерживаться. Она рассмеялась, и Гевин удивленно уставился на нее — Ты утверждаешь, что любишь меня, что запрешь меня в башне, где мы провели столько ночей, предаваясь любви и ласкам, что будешь держать меня подальше от людей. Ты признаешь, что женщина, которой ты поклялся в вечной любви, оказалась подлой и низкой. Ты говоришь все это мне и тут же спрашиваешь, не испытываю ли я отвращения. Да ведь ты дал мне то, о чем я мечтала с той минуты, когда впервые увидела тебя возле церкви.

Гевин не сводил с нее глаз.

— Джудит… — неуверенно начал он.

— Я люблю тебя, Гевин, — улыбнулась она. — Неужели это так трудно понять.

— Но три дня назад… развод… На этот раз она приложила свои пальчики к его губам.

— Ты просишь у меня прощения. Почему же ты не можешь простить меня?

— Да, — прошептал он и, наклонившись, поцеловал ее, потом резко отстранился. — А как же тот юноша, который целовал тебя? Я убью его!

— Нет! Это был дружеский поцелуй.

— Что-то не похоже!..

— Ты опять начинаешь злиться? — возмущенно спросила Джудит. Ее глаза гневно заблестели. — В течение нескольких дней я наблюдала, как тебя лапают толпы женщин.

— Мне бы следовало радоваться этому, — усмехнулся Гевин, — однако я не испытывал никакого удовольствия. Ты навсегда испортила меня.

— Не понимаю.

— Эти женщины болтали только о тряпках и, — в глазах Гевина появился лукавый огонек, — кремах для лица. У меня опять возникли кое-какие проблемы с гроссбухами, но я так и не нашел среди этих дамочек ту, которая была бы способна помочь мне.

Джудит мгновенно стала серьезной.

— Ты вновь позволил пекарю обворовывать нас? — Она попыталась встать на ноги. — Пошли. Я должна срочно просмотреть счета.

Но руки Гевина только сильнее сжали ее.

— Никуда ты не пойдешь! К черту книги! Неужели ты не можешь найти для своего очаровательного ротика другого занятия, кроме разговоров?

Она напустила на себя невинный вид и улыбнулась.

— Но ты же сказал, что я твоя собственность, а хозяин здесь ты.

— Тогда пошли, рабыня, — не обратив внимания на ее поддразнивания, заключил Гевин, — и давай подыщем себе укромное местечко в этом темном лесу.

— Слушаюсь, мой господин. С радостью. — И они, взявшись за руки, направились в глубь леса.

Но они были не одни. Элис слышала их признания в любви и наблюдала за ними. Взгляд ее синих глаз был преисполнен ярости.

— Пойдем, девочка моя, — проговорила Ила и потащила за собой хозяйку.

Она с ненавистью посмотрела вслед паре, удалявшейся в лес. Они держали друг друга за руки, их тела соприкасались. «Эти исчадия ада издеваются над моей Элис!» — думала старуха. Своим смехом и шутками они едва не довели ее девочку до умопомешательства. Но они заплатят за это, поклялась она себе

— Доброе утро, — прошептала Джудит и прижалась к мужу. Он поцеловал ее в лоб. — Мы действительно сегодня уезжаем?

— Если хочешь.

— Да, очень. Мне надоели эти сплетни, я устала от лицемерных взглядов и дурацких вопросов, с которыми пристают ко мне мужчины.

— Какие мужчины? — встрепенулся Гевин.

— Не кидайся на меня, — предупредила она и внезапно села. Простыня упала с ее обнаженного тела. — Я должна поговорить с королем! Немедленно! Нельзя допустить, чтобы он занимался разводом, которого я совсем не хочу. Может, удастся задержать посыльного.

Гевин притянул ее к себе, заставив лечь, и слегка прикусил мочку ее уха. Весь вчерашний вечер они провели в лесу, упиваясь ласками и нежностью друг друга, почти вся ночь прошла в любовной игре, но он так и не утолил свою страсть.

— Тебе никуда не надо спешить. Никакой посыльный не доберется до папы.

— Не доберется? — удивилась Джудит, отодвигаясь от него. — О чем ты говоришь? Ведь прошло столько дней с тех пор, когда я говорила с королем о разводе.

— Он никого никуда не посылал. Джудит вскочила на колени.

— Гевин! Я требую ответа. Ты говоришь загадками.

Он тоже сел.

— Король Генрих сразу же после беседы с тобой сообщил мне о твоем желании получить развод и спросил, согласен ли я. Я ответил, что ты, когда обратилась к нему с этой абсурдной просьбой, действовала импульсивно, под влиянием минутного гнева. Я сказал, что пройдет немного времени, и ты будешь сожалеть об этом.

Глаза Джудит расширились от ярости.

— Как ты посмел! — выдохнула она. — У меня есть право!..

— Джудит, — перебил он ее, — нельзя давать развод тем женам, которые злятся на своих мужей. Скоро так распадутся все семьи.

— Но ты не имел права…

— Я имел полное право! Ты моя жена, и я люблю тебя. Кто же, кроме меня, имеет на тебя права? А теперь иди ко мне, и давай помолчим.

— Не прикасайся ко мне! Как мне смотреть в глаза королю после того, что ты ему наговорил?

— Ты смотрела на него все эти дни, и с тобой ничего не случилось. — Гевин жадным взглядом пожирал ее обнаженную грудь.

Джудит схватила простыню и завернулась в нее.

— Ты посмеялся надо мной! — Джудит, — с угрозой в голосе произнес Гевин, — из-за тебя на меня свалилась куча неприятностей. Надо мной смеялись, издевались — и все ради того, чтобы потакать твоим прихотям. Но все кончилось. Если ты будешь плохо себя вести, я перекину тебя через колено и отшлепаю. А теперь иди сюда!

Джудит собралась было возразить ему, но передумала. Она улыбнулась и уютно устроилась у него под мышкой.

— Почему ты был так уверен, что я не разведусь с тобой?

— Я понял, что моя любовь к тебе достаточно велика, чтобы помешать тебе. Я на самом деле запер бы тебя в башне, чтобы ты никому не досталась.

— И все же ты терпел все "эти насмешки.

— Я не собирался разводиться с тобой, — хмыкнул он, — просто я не предполагал, что ты позволишь своим раздражению и обиде вылиться наружу. Кроме того я забыл, что замок — это рассадник сплетен и слухов. Невозможно, чтобы чей-либо поступок не стал всеобщим достоянием.

— А как распространяются сплетни? Гевин пожал плечами.

— Через горничных, я думаю. Как все узнали о совершенной Элис подлости? Джудит подняла голову.

— Не смей называть при мне даже ее имени! Он прижал ее голову к груди.

— Значит, твое сердце не способно прощать? Эта, женщина любит меня, и я когда-то считал, что люблю ее. Она пустилась во все тяжкие ради этой любви.