Книга Спасительница Зейна, страница 97 – Тина Фолсом

— Не извиняйся. Мне нравится тебя обнимать.

— Просто «нравится»? — подразнила она в ответ.

Портия заметила блеск в его глазах.

— А ты как думаешь?

Портия повернулась в его объятиях и провела рукой по месту на шее, куда укусила Зейна. Кожа мгновенно зажила, но Портия все еще могла представить себе крошечную рану.

Глаза Зейна потемнели, и из его груди вырвался стон.

— Я все еще могу чувствовать твои клыки.

Он притянул ее к себе. Она облизнула губы, вспомнив насыщенный вкус, и внезапно почувствовала себя голодной.

— Мы можем еще раз повторить?

— Только укусы?

— Нет. И то, и другое.

— Заниматься любовью и питаться друг от друга?

Портия почувствовала, как внизу живота разлилось тепло.

— Я хочу и то, и другое.

— В любое время, крошка. Просто скажи, когда будешь готова.

Воодушевленная нежным голосом и теплом, исходившими от Зейна, Портия снова провела пальцами по его предплечью, задержавшись на татуировке. Она посмотрела на нее и почувствовала, как Зейн сдвинулся.

— Можешь не говорить, если не хочешь…

— Портия…

Его мышцы напряглись.

— Ты, должно быть, пережил ужасное время. — До этого она поняла, что все испытанное в лагерях смерти сформировало его представления о самом себе. И теперь, когда она познала страсть, которая была внутри Зейна, Портия хотела большего. Хотела понять, узнать, что еще у него внутри. Конечно, если онподелится.

— Лучше забыть об этом.

— Но ты не забыл.

Казалось, татуировка горела под ее пальцами.

Зейн закрыл глаза.

— Нет. И никогда не забуду.

Когда Портия коснулась рукой его щеки, Зейн на долю секунды дернулся, а затем накрыл ее руку своей.

— Почему ты хочешь знать? — Зейн открыл глаза и посмотрел на неё.

— Потому что хочу тебя понять. — Она собрала все мужество, чтобы произнести следующие слова. — Потому что я влюбляюсь в тебя.

В его глазах промелькнуло отчаяние.

— О Боже, Портия. Пожалуйста, не надо… ты молода. Это твой первый опыт. Ты не понимаешь, что именно чувствуешь.

Портия покачала головой. Ее чувства к нему были сильными, искренними и, самое главное, очень ясными: не просто желание удерживало ее в объятиях Зейна, а что-то более глубокое и мощное, такого она еще никогда не испытывала.

— Я знаю, что чувствую.

— Ты не знаешь меня.

— Так помоги узнать.

Стиснув зубы, он уставился на нее, его грудь вздымалась, словно ему было тяжело дышать.

— Прошу, — прошептала она. — Расскажи мне о себе.

Сдавшись, Зейн закрыл глаза.

— Пообещай мне кое-что.

— Что угодно.

— Не суди за то, что я сделал. — Прильнув к нему, Портия поцеловала его в губы в знак согласия. Когда он ответил ей поцелуем, Портии показалось, что Зейн был в отчаянии и не желал отпускать ее, поэтому она придвинулась ближе. — Я был человеком, когда вошел в Бухенвальд. А сбежал уже вампиром. Между этими двумя событиями пять лет страданий, боли и смерти. Первые два года в лагере я тяжело трудился, работал на оружейном заводе, защищая то, во что уже не верил. Мы жили в ужасных условиях, я думал, что попал в ад. Но потом меня и мою сестру выбрали для программы.

— Какой программы? — эхом отозвалась Портия.

— Они называли ее — медицинским исследованием, но за этим стояло нечто иное. Зло. Бараки ничем не отличались от других, в которых жило большинство заключенных, но внутри деревянного строения воссоздали ад. Внутри, вдоль одной стены здания, были отстроены комнаты, а точнее клетки. С другой стороны, лаборатории со зловещими стеклянными капсулами, внутри которых таинственное содержимое, блестели от стерильности и служили противовесом убогости лагеря.