Книга Где сокрыта библиотека, страница 32 – Изабель Ибаньез

Дядя стоял, как громом пораженный. Постепенно сердитое недоумение на его лице сменилось полным отчаянием. Я инстинктивно догадалась, что он вспоминает каждый случай, когда я заставляла его проходить через Ад с тех пор, как приехала в Египет.

Можно было насчитать пару эпизодов.

— Боже мой, — произнес дядя Рикардо. — Dios.

Он упал обратно на кровать, его плечи тряслись. Когда он снова заговорил, его голос был ровным и лишенным каких-либо эмоций.

— Я аннулирую брак.

— Я могу быть беременна, — сказала я, на этот раз менее радостно.

Кровь отхлынула от лица Уита.

— Боже правый, Инез.

Мой дядя сжал переносицу, явно пытаясь сохранить хоть какое-то подобие самообладания. Я не ожидала, что новости так ранят его. Я ждала его ярости, но не столь сильного беспокойства. В гневе я решила, что все дело в контроле. Но я ошибалась. Дядя заботится о моем благополучии и искреннене хотел, чтобы я пострадала. Будь то из-за махинаций моей матери или Уита.

Уит бросил на меня недовольный взгляд.

— Тебе не знакомо чувство такта?

— Он не понимает такт, — сказала я, заставляя себя вспомнить, насколько мой дядя был бесцеремонен. Если бы он не давил на меня, я бы в тайне не вышла за Уита. Именно его деспотичное поведение не оставило мне выбора. У меня было только два настоящих пути: уехать из Египта или выйти замуж.

— Может быть, если ты постараешься не пугать всех людей в этой комнате, включая меня,разговор мог бы пойти в более продуктивном направлении.

Я повернулась к дяде.

— Тебе придется смириться с этим.

— Он тебя не заслуживает. У Уита нет ни гроша за душой, а когда я нашел его, он был вусмерть пьян. Он не знал даже, какой на дворе год.

— Он рассказал мне, — ответила я, будучи не совсем откровенной. Я не знала, что мой новоиспеченный муж был без гроша в кармане, но это не имело значения. Я нуждалась в его имени. В замужестве.

— Уитфорд рассказывает о себе столько, сколько необходимо, чтобы ты поверила в его уязвимость, — устало сказал мой дядя. — Но он позволяет видеть только то, что он хочет, чтобы ты видела.

Мне казалось, что я стою на вершине башни и с каждым новым словом дядя выбивал слой кирпичной кладки. Если он продолжит, все строение рухнет. И я буду погребена под обломками.

— Я знаю достаточно, — сказала я дрожащим голосом. Уит рассказывал мне о своей семье, о своем прошлом, о дружбе, которую он потерял, и о своем разочаровании в военной службе. Я украдкой взглянула на него и с удивлением обнаружила, что он окаменел и замкнулся.

— Ты его не знаешь, — дядя Рикардо ткнул пальцем в моего мужа. — Скажи ей, что я прав.

Я вздрогнула, его слова ранили меня. Я не знала, как защититься от них, потому что в глубине души беспокоилась о том же. Наш брак был песком на ладони. Наша непрочная связь могла убежать сквозь пальцы.

С заметным усилием Уит отреагировал на критику ухмылкой, которая напомнила мне об игре света на его пистолете. Он носил ее как оружие.

— Не знал, что ты настолько плохого обо мне мнения.

Возможно, мой дядя никогда не поймет, как он обидел Уита своими неосторожными словами, но я поняла. Теперь, когда я знала куда смотреть, я видела едва уловимую боль в его сжатой челюсти инапряженных плечах. Его желваки подрагивали. Но он не стал защищаться. Он принимал каждое обвинение, каждый удар по своей личности и чести с отстраненностью, за которой было мучительно наблюдать.