Книга Жениться по любви, страница 72 – Хильдур Бок

— Я вообще сяду у огня и впаду в транс… ну, постараюсь, — заверила из-за её плеча Фрида.

— Входите, — дозволил Ламберт. Огонь — это было бы очень неплохо, но самому ему шевелиться было больно, а всех рекрутов загребла под свою не в меру хозяйственную ручку дорогая супруга, не дозовёшься никого.

— Сядь пока, — велела Фриде сира Симона (как-то странно они менялись ролями иногда). — Я камином займусь. И не суйся, сама разожгу, огнивом и трутом, как приличный человек.

Фрида что-то пробурчала о приличных людях, но присела на краешек кровати и стала расшнуровывать сапоги.

— Вина ещё две или три бутылки осталось, — вспомнил Ламберт. Он поворачивался так и этак, пытаясь найти положение, в котором меньше болели бы рёбра. Можно было, конечно, выпить зелье, облегчающее боль, но от него неудержимо тянуло в сон, а если выспаться днём, то страшно было даже представить, что за ночь предстоит после этого.

— Вино — это хорошо, — сказала Фрида. — Жалко, Фелиция вчера всю куриную печёнку слопала. И ведь сколько ни жрёт, всё равно тощая, как помойная кошка, — огорчённо сказала она. — Куда толькопроваливается? — И она с сожалением оглядела себя: уж у неё ничего никуда не проваливалось, всё откладывалось на боках и на прочих местах ровным мягоньким слоем.

— Я огонь разожгу и схожу на кухню помародёрствую, — пообещала сира Симона. — Печёнки нет, но мяса попробую добыть. Эх вы, маги… Нянчись с вами.

— А не хрен было с магессой связываться, — огрызнулась Фрида. — Ходила бы в паре с какой-нибудь остроухой стервой-лучницей, и всем было бы хорошо.

— С остроухой стервой таких денежных контрактов не добудешь, приходится тебя терпеть, — не осталась в долгу сира Симона.

Ламберт хмыкнул, но не стал напоминать про мышек под веником. Грызня наёмниц, вместо того чтобы раздражать, странным образом успокаивала: раз грызутся, значит, всё в порядке. Была бы хоть малейшая опасность, дамочки наверняка разом стали бы собранны и немногословны.

Сира Симона быстро и умело сложила дрова, мелко наколола смолистых щепочек, подсунула под них несколько берестяных полосок, но даже взять огниво не успела, потому что Фрида сделала неуловимое движение рукой и буркнула то самое «Ignis», которым сам Ламберт заставлял сработать подаренное супругой на Солнцеворот волшебное огниво. Растопка тут же вспыхнула, и Ламберт окончательно утвердился в мысли, что стену форта поджёг колдун.

— Ты совсем идиотка? — взъярилась мечница.

— Да! — рявкнула в ответ магичка. — У меня башка трещит, а ты собралась кресалом об кремень лязгать. Всё, свали на кухню. И мясо, смотри, не пережарь!

Она сбросила котту из толстой грубой шерсти, распутала тесёмки у горла, распахивая ворот рубашки, опустилась на колени перед камином, сложила руки на животе, и не оборачиваясь проговорила:

— Простите, сир Ламберт, у всех магов мерзкий характер. Имейте в виду, кстати, если всерьёз решили окрутить Фелицию: она так же будет срываться из-за любой ерунды, и чем ближе установятся отношения, тем большей сволочью она временами будет. Подумайте, вам точно это нужно? Не магу очень сложно представить, что это такое — наш грёбаный дар. Могу только очень приблизительную аналогию подкинуть: налейте крутого кипятка в чашку вровень с краями, возьмите её в руку без всяких прихваток и пройдитесь по бальному залу, раскланиваясь с гостями, мило беседуя и аккуратно избегая столкновений. Нашамагия — эта полная чашка кипятка. Весь наш самоконтроль уходит на то, чтобы не расплескать её, не облиться самому и не обварить тех, кто оказался рядом. Быть милыми и приветливыми уже просто сил не остаётся, а если кому-то это удаётся, значит, он или она потом расслабляется так, что Сандро в Бездне зубами скрипит от зависти. Знаете, кто такой Сандро?