Онлайн книга «Алтарь для Спящего бога»
|
Двор был пуст, лишь из курятника доносилось нервное кудахтанье. На заборе сидел здоровенный чёрный кот. Оскольд почесал того за ухом. – Ну что, шерстяное пузико, пойдём смотрины проведём. А? Кот прикрыл зелёные глаза, соскочил со своего насеста в снег, деловито отряхнулся и пошёл по протоптанной тропинке в сторону хозяйственных построек. Остановился, обернулся на Оскольда и призывно мяукнул. – Эт ты брат, за собой меня зовёшь, что ли? Кот ещё раз мявкнул ― уже громче, и медленно потрусил по тропе. – Засмеют, коли кому расскажу ― кот меня ведёт. Может, ты, усатый, суженую мою нашёл? Не теряя из вида чёрный пушистый хвост, Оскольд пошёл следом. Вскоре он услышал женские всхлипы. Кот огляделся на мужчину, фыркнул, перепрыгнул сугроб, да и был таков. Почесав заросшею щёку, Оскольд фыркнул, подражая коту, затянул пояс на полушубке, сбил набок шапку, приосанился и двинулся вперёд, спасать бабу… от слёз. Собственно, баба оказалась совсем молоденькой девкой, да и на заплаканном лице с разбитымигубами и синяками сложно было разглядеть красоту. Девчонке на вскидку было годков четырнадцать. Она сидела на брёвнышке, кутаясь в шерстяной плат, из-под которого виднелись домашние платье и туфельки, и предавалась какой-то своей печали. Впрочем, судя по синякам, причина была понятна. – Эт ты, красна девица, чего же слёзы льёшь? Обидел кто? Так укажи на обидчика, я вмиг ему ась-ась дам! Девица подавилась очередным всхлипом и в ужасе уставилась на Оскольда. А тот, завладев её вниманием, опустился на одно колено, как в балладах, да заключил холодные тонкие пальцы в свои руки. – Скажи, красава, кто? Я его вмиг в бараний рог скручу. Незнакомка всхлипнула, вытерла тыльной стороной ладони щёку и икнула. – Ни… никто. – Как жешь никто? Глаза мои пока при мне. Вот как тебя расписали. А та вновь в слёзы. Оскольд скинул с себя полушубок, да обмотал им девичьи ножки, а там сел рядышком и приобнял. Девка взревела пуще прежнего, уткнувшись ему в плечо. – Ну-ну, красава. Слёзы то, что ― вода солёная! От них проку только, если похлёбку посолить. – Я не красивая, ― провыла девица. – Как так? Али я ослеп, скажешь? – Он… он… Оскольд огляделся, прикинул в уме, поднялся да подхватил на руки девку. Та затихла, смотря на него огромными, серо-голубыми глазами. – Давай-ка я тебя в тепло отнесу. Глядишь, ещё простуду подхватишь. – Нет! Он меня опять накажет. – Ну так я тебя в обиду не дам. Спустя время, укутанная в три полотенца с головы до ног девка, сидела в предбаннике, старательно отводила глаза от сидящего у окна мужчины и цедила горячий липовый чай. Оскольд, пристроив на узеньком подоконнике мутноватое зеркальце, брился. – То, что ты мне рассказала, красава, очень важно. Понимаешь? Девка грустно кивнула. – Твой отец подлость задумал, да такую, от которой вовек не отмоешься, ― Оскольд последний раз скользнул лезвием по подбородку, обтёр полотенцем от пены и повернулся к Даниэлле. ― Вот скажи, ты за герцога хочешь замуж? – Нет! ― чётко воскликнула девка, помотав головой, отчего холстина, накрученная на восточный манер, свалилась. У неё оказались длинные, чёрные, как безлунная ночь волосы. Высыхая, они барашками скручивались и спускались до самых колен. – Вот и ладненько. Так, а сколько тебе годков, красава? – Пятнадцать…будет. |