Книга Хозяйка Его Виноградников-1, страница 45 – Наталья Шевцова

– Тори, ты... – начала она, подбирая наиболее мягкие формулировки, – ты была очень целеустремленной… – Элла встретила скептический взгляд собеседницы и поспешила дополнить. – Ты знала, чего хочешь, и всегда шла к своей цели, не останавливаясь ни перед чем и это порой приводило к… недоразумениям.

Виктория закатила глаза и уточнила:

– Каким именно недоразумениям?

Теперь уже губы нервно облизала Элла.

– Понимаешь… Ты была так сосредоточена на своих целях, что иногда забывала о том, что рядом с тобой живые люди. Ты могла быть резкой, даже жесткой, и в своих решениях, и в своих словах.

Виктория усмехнулась.

– Другими словами, я была злобной, самовлюбленной и эгоистичной дрянью? – резюмировала она, понимая, что от экономки она правды, как она есть, она не услышит.

– Дрянью? – ужаснувшись переспросила Элла. – Нет, что ты! Ты просто порой была… трудной.

– Трудной?.. Понятно! – Виктория не сдержалась и рассмеялась. – Прости, Элла. Это нервное. И прости также за следующий вопрос. Я понимаю сколь он эгоистичен с моей стороны… И, возможно, даже абсолютно бестактен… Но я не могу его не задать. Только очень прошу тебя, скажи мне правду. Как ты… Лично ты относилась ко мне? И как ты относишься ко мне сейчас?

Экономка снова судорожно вздохнула и… ушла от прямого ответа.

– Я вырастила тебя с пеленок, и я вижу, насколько ты изменилась, Тори. Поэтому не сомневайся, я на твоей стороне, Тори.

Выразительные глаза женщины были полны любви и нежности, и Виктория обрела в них утешение. Она вздохнула и, решив, что ответ доброй женщины, её более чем устраивает, благодарно улыбнулась.

– Я боюсь… Просто умираю от страха… – призналась она. – Боюсь преследования местного общества. Боюсь званного вечера. Боюсь работников виноградников и винодельни. Я всех боюсь. И ещё у меня нет платья, – и она вдруг, неожиданно даже для самой себя, расплакалась.

– Бедная моя девочка, – тут жеобняла Викторию Элла, ощущая, как она содрогается от слез. Сердце её сжалось от жалости, и когда она заговорила голос её был полон искреннего сочувствия. – Твой отец… Я говорила ему, что он очень спешит. Но потом подумала и поняла, что он хочет, как лучше. Я по себе знаю, как велики глаза у страха. И что страх зачастую порождается неизвестностью. Ты не помнишь никого из своего прежнего окружения и поэтому в каждом новом лице видишь угрозу. И поэтому изводишь себя. И чем дальше, тем больше, – мягко продолжала Элла. – Именно поэтому тебе и нужно встретиться с местным обществом, да и с работниками винодельни и виноградников, как можно скорее. Это как шагнуть в незнакомую, темную комнату – сначала тьма пугает, даже ужасает, но, когда глаза привыкают к темноте, ты видишь, что в комнате нет ничего, чего следовало бы бояться. Что же касается тех, кто затаил на тебя обиду… Да, такие будут. Но опять же, практически всегда знакомый враг гораздо менее опасен, чем неизвестный враг.

Признавая правоту экономки, Виктория кивнула и вытерла слезы со щек.

– Спасибо, Элла, – шмыгнув носом, прошептала она

– Всегда пожалуйста, милая, – мягко улыбнулась ей та в ответ. – Что же касается платья, – на сей раз со слегка укоризненной улыбкой добавила она. – То, за кого ты нас с твоим отцом принимаешь?! Будет у тебя платье! И не какое-нибудь, а самое лучшее! Твой отец ещё до завтрака успел съездить в город и заказал для тебя у лучшей модистки платье на сегодняшний вечер, – она посмотрела на настенные часы. – Кстати, она должна уже через полчаса прибыть в замок для того, чтобы подогнать твое платье по фигуре.