Онлайн книга «Дом грозы»
|
Омала умиротворена. Может быть, это первый день после того, как отца посадили в тюрьму, но за Фандером еще не пришли? Эта догадка больше похожа на правду. Или она сидит как в дни, когда летние каникулы почти закончились, но есть еще неделя до начала учебного года и оба сына предпочли прогулке с друзьями вечер в ее компании. Вот он, образ. Самая верная догадка. — Значит, ищешь источник? — улыбается она. В глазах хитрые искорки, будто уличила сына в шалости. Будто он намекает, что хочет еще конфетку после ужина, хотя ему уже сказали, что нельзя. — Да… Энграм болен. — Тяжело говорить с ней как с существом, созданным Домом грозы, но и как с мамой не получается. — Это же не ты? — Слова сухо обрываются, потому что на них не хватает дыхания. — Мам… это не ты? — Я. — Настоящая? — Если ты в это веришь — да. — Черт возьми, да есть хоть что-то, во что мне верить не нужно?! — Он так быстро переходит на крик, что стены дрожат, идут трещинами, на пол сыплется песок. — Тс-с… — Омала успокаивает комнату, улыбается Фандеру, даже протягивает к нему руки, как к маленькому мальчику, не справившемуся с эмоциями. А он, уже не размышляя, правильно это или нет, с облегчением выдыхает и падает в ее иллюзорные объятия, захлебываясь знакомым запахом. От мамы пахнет как прежде: сухими духами, тщательно отглаженной тканью, кремом для рук и кислым чаем. — Малыш, малыш… — шепчет она, как в детстве. — Мой маленький Фандер… Сердце разрывается. Это и больно, и прекрасно. — Ты молодец, мой хороший, ты справился. Твоя кровь жива, она наполняет твое тело, и ты уже можешь быть тем, кто есть. Ты чувствуешь себя тут как дома, верно? — Да. — Ты прошел такой долгий путь. Ну же, посмотри на себя, как много ты сделал. Ты думал, что ничего не стоишь, а это вовсе не так. Ты научился верить, разве нет? — Мам… что дальше? — А что дальше? — Она улыбается. — Живи, будь счастлив. Спаси брата, помирись с ним… Вы нужны друг другу. — А ты? Ты меня простишь? — О, какие глупости. — Она смеется. — Ну разве мамам нужно прощать детей? Забудь. Позаботься о доме. О брате. О Нимее. Она делает вид,что все знает. — Омала мечтательно смотрит в пространство и качает головой. — Хотя на самом деле ровно наоборот. Чтобы быть сильной, ей нужно о ком-то заботиться, чувствовать себя нужной и важной. Иначе она совсем в себя не верит… Надеюсь, с нами она была счастлива. И еще будет. Когда она приехала в Траминер, была такой несчастной, ничем не могла помочь своим родителям, ее это убивало. И тут «бах!». Я вручила ей в руки наши с Энгом жизни. Какая хорошая девочка, она так о нас заботилась. Теперь сможешь и ты. Хорошенько она тебя потрепала, смотри, каким ты стал… Горы можешь свернуть… Надеюсь, и она стала сильнее, сможет теперь жить сама по себе. Хотя, конечно, она ни за что тебе не скажет в глаза, что в чем-то нуждается… Она докричалась до тебя, теперь тебе нужно докричаться до нее. Это несложно, у нее слишком доброе, хоть и испуганное, сердце. За окном полыхают молнии одна за другой, гром гремит так, будто стены рушатся. — Почему гроза? Ничего не понимаю. При чем тут вера? Как это связано со временем? — Гроза — самая сильная и смертоносная из природных стихий, кроме разве что наводнения, но сейчас мы не берем его в расчет. — Мама говорит терпеливо и медленно, будто объясняет урок. — Магия времени — самая сильная и смертоносная магия. Она дарит жизнь другим, отбирая ее у колдующего. Время коварно для всех, даже для тех, кто им не управляет. Его легко потерять и почти невозможно вернуть. Вера — самая опасная из неосязаемых вещей. Она может погубить, может заставить вознестись. В Имбарге всегда поклонялись грозе, считая, что, когда молния разрезает небо, оно очищается и перерождается снова и снова. Считалось, что смерть — это вознесение туда, где ты будешь один краткий миг сиять, словно молния. А крик при рождении — это очередной раскат грома. О, тут все очень романтичны. По существу, мы не знаем, что это за аномалия такая, но в этом месте каждый день будто небо крошится. Его сочли святым. Нашли тут источник, поставили дом, так появился Имбарг. |