Онлайн книга «Дом грозы»
|
Видок не лучший. Волосы неровно отросли и достают почти до лопаток. Фандер никогда не носил такую длину, и такая прическа его порядком достала за последние месяцы. А еще кажется, он никогда не был настолько худым и уставшим. В остальном нет ощущения, что всего несколько часов назад он лежал в гробу. Он на свободе. Жив. Нимея и Хардины спешно уезжали с кладбища, и никто так и не объяснил, что произошло и почему Фандер едет не домой, а в квартиру Нимеи Ноки, но мать только погладила его по щеке и сказала, что надеется на скорую встречу. Фан перебросился с друзьями парой фраз и был возмущен тем, что ему не дали нормально поговорить с ними. Он не общался ни с кем из прошлой жизни три чертовых года, а это много. Этого даже достаточно, чтобы друг друга забыть, но он помнил. И, судя по тому, что Якоб, Лис и Рейв коротали ночь на кладбище, — они тоже. И он. На. Свободе. Жив. — Эй, ты закончил? — А ты куда-то торопишься? — Думаешь, я тебя спасла, чтобы ты там напомаживался? Выходи давай, принцесса! Фандер вздыхает, разминает шею и тянется за полотенцем, висящим на крючке у зеркала. В крошечной ванной комнате все пахнет Нимеей Нокой, и голова немного кружится от непривычных запахов женского тела, волос, кремов и гелей. Все как у обычной девчонки, какая могла бы оказаться в постели Фандера в прошлой жизни, до того как он очутился в тюрьме. Он никогда не приближался к Ноке настолько близко, чтобы запомнить ее запах, но всегда представлял, что от нее, как и от Энграма, пахло улицей, листвой деревьев, по которым они лазили, и терпкой землей. Фандер помнил еще и кофе. И сладковатый запах булочек. Это все остро напоминало о крошечном магазинчике семьи Ноки, где можно было, помимо продуктов, приобрести свежую выпечку и взять капучино. Фандер никогда туда не заходил, но в ветреную погоду в его комнату, окна которой выходили прямо на магазинчиксоседей, заносило именно эти ароматы. Кофе и булочки. Конечно, сейчас Нимея пахнет иначе. Она уже три года не живет в доме родителей с магазинчиком на первом этаже, зато обзавелась собственной ванной комнатой и кучей самых обычных вещей. Почему-то Фандер думал, что у Ноки дома все должно быть другим. Но что он вообще может знать про эту девчонку? Он и говорил-то с ней за всю жизнь от силы раза три, может четыре. В последнюю их встречу до его заключения в тюрьму Нока просто обратилась волчицей, чтобы избежать беседы, а в предыдущие она была еще ребенком. Фандер вечно отчитывал за что-нибудь младшего братца, а рядом с ним часто крутилась его подружка. Нимея Нока. Фандер щурится, глядя на окружающие его предметы не без удивления. Вот эта ванная принадлежит Нимее Ноке? Тут есть девчачьи штучки вроде расчесок с застрявшими в зубцах волосами, шампуни, пушистые полотенца. Фандер всегда считал, что Нока — это что-то вроде пацана в юбке, раньше она была вечно в ссадинах, а сейчас даже лак для ногтей у нее имеется и на полочке под зеркалом стоит тюбик губной помады. Смешно, что тут же примостилась на стиральной машине сушилка для посуды из тонкой, легко гнущейся проволоки. В квартире Фандер не видел кухни, — значит, посуду Нока моет в ванной. Нимея Нока. Она всегда была до тошноты неправильной. Фандер помнил это с самого детства. Две макушки в его саду: угольно-черная — брат, грязно-коричневая, выгоревшая — она. Ее голос никогда не был мелодичным, она будто сорвала его еще в шесть лет. Ее волосы всегда были спутанными и, скорее всего, на ощупь жесткими. Широко расставленные раскосые глаза. Темные радужки с ореховыми вкраплениями, от которых внутри начинало что-то недовольно ворочаться, потому что, будь они зелеными, все было бы куда проще. Если бы она была истинной, как Хардины, ее бы приглашали на чай в их дом, ей можно было бы дружить с Энграмом, не слушая недовольного ворчания со стороны обеих семей, а Фандер мог бы с Нимеей поговорить на равных. Она бы не смотрела с презрением, он бы не смотрел снисходительно. У Ноки были широкие брови, острый подбородок, слишком пухлая нижняя губа, впалые щеки, будто она голодает. Странное имя, странная фамилия. |