Книга Пять ночей с драконом. Истинная, страница 75 – Ольга Грибова

С годами ее красота не угасла, а лишь обрела силу. В молодости она была тонкой, как пламя свечи, сейчас же ее формы смягчились. Грудь округлилась, стала тяжелей. Бедра теперь более женственные, с плавным изгибом, который так и просился под его руку. Талия же, напротив, осталась узкой, как будто сама природа подчеркнула контраст.

— Не молода, говоришь? — усмехнулся Грей, дотронувшись до щеки чародейки. — Я бы сказал, соблазнительно зрелая.

Она фыркнула, будто хотела возразить, но в ее глазах мелькнуло тепло. Осторожная радость от того, что его глаза все еще загораются страстью при взгляде на нее.

Грея бросало то в жар, то в холод. Он едва сдерживался, чтобы не наброситься на чародейку. Первый же поцелуй вышиб все разумные мысли, окатив тело неистовым жаром. Но сначала надо подготовить чародейку к близости, и он с удовольствием приступил к делу.

Она отвечала ему робко, будто пробуя, помнит ли тело, каково это — желать его. Но с каждым новым прикосновением ее дыхание учащалось, она теряла сдержанность и все охотнее принимала ласки. Грей чувствовал, как напряжение уходит из эльтхан, как она раскрывается навстречу — мягко и доверчиво, точно цветок под первым солнечным лучом после долгой зимы.

Каждый ее вздох отзывался в нем низким гулом, заставляя сердце стучать быстрее. Он целовал ее вновь и вновь. Не просто губами, а всей душой, а она цеплялась за его плечи, словно боялась, что он исчезнет, если она отпустит хоть на миг.

Казалось, даже воздух вибрировал между ними, наполненный пьянящим ароматом ее желания. Лишь ощутив его, Грей взял свою чародейку.

Она смотрела на него широко распахнутыми глазами, в которых отражалось доверие, трепет и нечто большее, что он боялся назвать вслух, чтобы не спугнуть.

Грей злился на себя самого — шесть долгих лет он лишал себя удовольствия быть с эльтхан. Идиот! И трус. Но теперь все, никому ее не отдаст. Она не будет против, успокаивал Грей себя. Ведь он ей нравится. Вон как стонет от его ласк, впуская его снова и снова.

Эльтхан обязательно поймет. Он окружит ее заботой, добудет ей хотьзвезду с неба, бросит к ее ногам весь мир. Чего еще ей желать и зачем уходить?

— Рианнон, — шептал он в порыве страсти, впервые пробуя ее имя на вкус. Ему нравилась каждая буква. Никогда не будет его сокращать!

А когда наслаждение одновременно завладело их телами, Грей ощутил, как в тело эльтхан вливаются не только его соки, но и сила. Магия прошла по позвоночнику горячей волной, сплетаясь с дыханием, и хлынула в чародейку — мягко, но глубоко. Она вздрогнула, выгнулась к нему навстречу то ли на пике удовольствия, то ли под действием магии.

Грей испугался — вдруг слишком много? Может не принять. Все же у чародейки есть собственная магия… непонятно, как она уживется с его. Что если начнет сопротивляться?

Но Рианнон выдержала. Ее тело отзывалось, магия в ней оживала и разгоралась, словно раздуваемое пламя. Ее ногти вцепились в его плечи, оставляя царапины, но Грей не отстранился. Ничего, потерпит.

Торжество, затопившее сознание, было сильнее экстаза, который Грей испытал минуту назад. Эльтхан приняла магию. Приняла его самого.

Эта мысль была сладкой и обжигающей, как глоток крепкого. Грей прижимал Рианнон к себе, целовал ее шею, плечи, лицо, будто метил. Где-то в глубине сознания, на самой его окраине, тонкой тенью мелькнуло иное: «А чего хочет она»?