Книга После развода в 40. Между нами твоя истинная, страница 98 – Екатерина Гераскина

А я…

Боги, как же мне хотелось броситься за ней.

Взять её в объятия.

Вдохнуть её запах.

Положить руки на её живот.

Упасть перед ней на колени. Целовать ее живот и чувствовать новую жизнь. Ребенок… у нее малыш от меня. Я не смог понять кого она ждет, был настолько ошеломлен.

Мне так хотелось быть просто… быть рядом.

Но я не мог.

Я встал.

Взмахом руки начал скрывать Холм Кристины, словно его тут и не было. Магия отзывалась легко, послушно, будто я всегда владел только ею одной.

Слепящие потоки силы ложились защитой, вокруг еёместа Силы, того самого, которое она делила с нашим малышом.

Так просто оно теперь не откроется.

Я ясно чувствовал, что Кристина потратила много магии, чтобы ребёнок родился живым, чтобы он рос под защитой, под дышащей рукой леса, под куполом жизни.

Я стоял и сплетал защитные контуры дальше, крепче, выше, пока пальцы дрожали от напряжения и чувства утраты. Мы столько потеряли вдали друг от друга.

Ни один дракон, ни один василиск — никто сюда больше не ступит.

Я укреплял её Холм.

И вместе с камнями, корнями и ветвями из меня рвались эмоции и чувства.

Я укреплял стены изнутри и снаружи, наполнял их силой трав, деревьев. Я давал силу растениям, что становились новым домом для Кристины и нашего ребёнка.

Феи, что тянулись ко мне из сумрака, замерли в уважении и просто смотрели, а потом магия вспыхнула у меня из рук, обвила их, и они, словно искры, описали петлю в воздухе.

Светлячков становилось всё больше. Лес дышал ими.

Холм оживал. Его очертания становились чётче: на поверхности проступали магические линии, узоры.

И вдруг существо — странное, волшебное, вышло из травы. Крупный заяц, но с волчьими лапами и хвостом. В руках у него была лютня.

Оно оскалился не заячьими клыками, дёрнул длинным ухом. Я поднёс палец к губам.

— Тссс… — сказал я и покачал головой. — Не время петь.

Существо послушно замерло и отступило.

Пока я питал место Силы Кристины, вокруг меня было уже намного больше волшебного народа: маленькие феи, лесные духи, существа из мха, из коры, они питались магией фейри. Хранителей этого места.

Холм становился выше. Шире. Крепче.

Волшебные создания рыскали вокруг, заглядывали мне в глаза, ныряли в траву, касались спины. Им было… хорошо. Они напитались магией, как глотком чистейшей воды.

И мне казалось, что даже Лес стал дышать иначе. Гораздо чище. Гораздо свободнее.

Холм не только поглощал мою силу, но и начинал излучать ярче энергию и распространять ее в глубь.

Он стряхивал с себя гниль василисков, ту грязь, которую они приносили своим ядом, своим присутствием, своей тьмой.

Я ещё раз прислонил пальцы к губам, чтобы волшебные создания не шумели.

— Тссс…

Они тут же кивнули.

— Охраняйте… её.

И они снова кивнули — все как один.

Я взмахнул руками и закрыл Холм завесой — плотной, невидимой.

Драконы и василиски больше не увидят его. Не найдут.Не почувствуют.

Привёл Дика в чувство. Он моргнул, рывком поднялся.

— Что ты сделал?!

— Мы здесь ничего не видели, — я положил руку ему на плечо и спокойно процедил: — Здесь нет ничего. Только древний непроходимый лес.

— Да… — выдохнул он, уже понимая.

Мы развернулись и пошли к лошадям.

Вернулись к стоянке драконов ровно к тому моменту, когда Чарльз, полный нетерпения, ходил вокруг шатра, ожидая нашего доклада.

Стоило нам спешиться, как он шагнул к нам.