Онлайн книга «Три желания»
|
Пока я себя разглядывала и ощупывала, вокруг стояла мертвая тишина, только тихонько потрескивали факелы в руках мужиков, что стояли чуть поодаль, замерев от ужаса и таращась на меня круглыми глазами… Но стоило мне повернуть голову в их сторону, как они, побросав свои осветительные приборы, кинулись врассыпную, крича: "Нежить! Нежить!". А женщина, что стояла рядом с гробом, мягко осела на землю, лишившись чувств. Мужик ещё крепился. Из последних сил удерживалсяна месте, стараясь сдёрнуть с шеи какой-то блестящий камушек, висевший у него на тоненьком шнурке. Чтобы как-то успокоить нервного представителя местной диаспоры, вскинув руку в упреждающем жесте, я заговорила ласково, стараясь больше не делать резких движений, — Тихо, тихо! Спокойно! Всё хорошо! Просто зашибись! (это уже мысленно). — Нежить, может и круто, но я живая! Потрогайте! Очень медленно я протянула руку в сторону мужика. Тот в страхе качнулся назад, но любопытство пересилило и он осторожно ткнул в меня пальцем, тут же отдернув руку. Я замерла, давая возможность ему успокоиться. А в голове в это время бешеной белкой скакали мысли. Это ж надо было так угораздить, что попала на собственные похороны! Если сейчас не наладить контакт с местными жителями, хотя бы в лице этого конкретного мужика, дело будет швах! Остальные вернутся и меня укокошат уже по-настоящему. И почему я не удивлена, что именно мне достался такой экстремальный переход? Бесплатный сыр только в мышеловке и то для второй мышки, да? Надо было всё же прочитать мелкий шрифт в этом чёртовом договоре! Видя, что я не двигаюсь и не собираюсь нападать, мужик немного осмелел и придвинулся чуть ближе. Глаза с безумной надеждой уставились на меня, — Дарина? Это ты, доча? Вот что сказать? Правду? Мол, нет, извините, ваша дочь почила с миром, а я переселенка Людмила Никифоровна Варенец, прошу любить и жаловать! Или успокоить, подтвердив? Пока раздумывала как поступить, приходя в сознание на земле зашевелилась женщина. Отец несчастной недопокойницы, то бишь меня, вдруг бухнулся на колени и быстро-быстро затараторил, — Скажи, ради всего святого скажи, что ты Даринка! Что лекарь ошибся, приняв мертвый сон за смерть! Мать не перенесёт и этой потери. Ты была нашей последней надеждой! Я оторопело смотрела, как в лунном свете у крепкого мужика на щеках заблестели две дорожки от слёз. Господи, куда я попала и где мои вещи? Просто сюрреализм какой-то! Ночь, погост, посередине дороги стоит гроб, в нём сидит девушка в легкой светлой блузе. Рядом с гробом на коленях стоит мужик и у него сбоку валяется без чувств женщина! Как сказала бы Аллочка из "Универа" — "пипец"! Мужик не сводил с меня умоляющего взгляда и я, вздохнув, молча кивнула. Потом потихоньку стала выбираться из последнего приюта бедной Дарины, а выбравшись,присела на корточки рядом с женщиной. Та как раз открыла глаза и я, предупреждая новый всплеск ужаса, погладила её по плечу, — Мама! Ну, ты чего? Это же я, твоя дочка! Живая и здоровая! Женщина бросила на меня недоверчивый взгляд пополам с испугом, затем глянула на мужа. Вновь перевела глаза. А потом меня накрыло всё поглощающей радостью и любовью! Ошеломительно! Тайфун, цунами! Это же не мои чувства? Она вскинула руки и обхватив за плечи, обняла. Прижав к себе, уткнулась в шею, гладила по голове и тихо плакала. |