Книга Мачеха Золушки - попаданка, страница 201 – Мария Максонова

— А ведь фея-лебедь из сказки в конце убила своего любимого, чтобы вернуть себе утраченные крылья, — язвительно сощурила глаза Ванесса. — Надеюсь, это не история про вашего прошлого мужа?

— Вы на что-то намекаете? — подняла брови я.

Ванесса деланно рассмеялась:

— Что вы, мы просто обсуждаем сказку. Мерзкая история, не понимаю, почему она всем нравится? Зачем фея отбросила крылья ради возлюбленного, не потребовав с него хотя бы клятвы, что он ее ни на кого не променяет после?

Мне эта сказка напоминала Русалочку или какие-то восточные сказки про жену-волшебное существо,которая исчезает, когда муж узнает, что она не человек. И, чтобы ее удержать, нужно сжечь сброшенную кожу или еще что. Такие истории были на земле в разных культурах и с разным финалом.

— Может, она понимала, что никакие клятвы не способны удержать человека, если он захочет? И верила в его любовь? — предположила я.

В ответ на мое предположение Ванесса возмущенно фыркнула.

— Матушка, — сбоку ко мне подбежала Зоуи с каким-то взволнованным лицом, она подозрительно покосилась на Ванессу и Грегори и замолкла.

— Извините, — улыбнулась я и, взяв дочь за руку, отступила в сторону: — что случилось?

Зоуи заставила меня чуть наклониться и быстро зашептала на ухо:

— Патрисия пошла второй раз танцевать с тем же кавалером. Второй раз подряд! — она сделала большие испуганные глаза и кивнула на паркет, где Трис опять стояла рядом с мужчиной в костюме палача.

— Может, это другой? Я таких костюмов уже штуки три видела среди гостей, — протянула я растерянно.

— Нет, это тот самый, — заставив меня наклониться, она опять шепнула в ухо: — это принц Леон, я узнала его по шраму на запястье, когда он приглашал Трис.

— Ох, ты ж! — зло прошипела я.

Патрисия:

Матильда

— Что-то случилось? — вежливо спросил Грегори, когда я подошла обратно к нему, отпустив Зоуи к ее компании. Хорошо, что он избавился от Ванессы, а то в нервном напряжении я бы ее не выдержала и что-нибудь ляпнула бы.

Я задумчиво оглядела зал, высчитывая, когда завершится танец, а потом покосилась на Грегори. Он действительно выглядел заинтересованным и взволнованным и, в свете того, сколько он уже знал о разных неприятностях моих дочерей...

— Ты не мог бы сделать мне одолжение? — спросила я.

— Конечно, — с готовностью повернулся ко мне Грегори с очень серьезным видом, будто прямо сейчас готов бежать и, например, покупать мне табун лошадей в подарок.

Я шагнула к нему ближе и, подхватив под руку, зашептала:

— Нужно провернуть что-нибудь серьезное, что-нибудь, что отвлечет всю охрану, которая есть в зале.

— Зачем? — ахнул Грегори.

— Чтобы они не среагировали, когда я буду таскать за ухо одного наглого принца, который решил, что ему позволено компрометировать мою дочь, — зло прошептала я, а потом, не выдержав, рассмеялась и выпрямилась. — Не обращай внимание, у меня странный юмор.

Но Грегори уже понял, посмотрел на танцующую с человеком в красном Патрисию.

— Леон, — сощурившись, будто прицеливаясь, произнес он.

— Я думала, он серьезнее и рассудительнее, — заметила я.

Грегори грустно усмехнулся, и я поняла, насколько ошибалась. Нужно было раньше вспомнить про образ жизни военных, как там у гусар было: вечеринки, доступные девицы, вино рекой. И бравые подвиги, конечно, куда без них.