Книга Чужая невеста для звездного странника, страница 61 – Наталия Журавликова

Дальше образы прожитых ранее жизней смешались в причудливую мозаику. Но везде был Кукулькан. Пирамида “вживую”, либо ее изображение. На рекламных проспектах, в энциклопедиях или еще где-то.

— Три… Два… Один… Открывай глаза, Исабель.

Шенсон вывел меня из медикаментозного сна.

Интересно, сколько времени прошло?

— Проморгайся хорошенько, девочка, и можешь вылезать из этой норы, — разрешил академик.

Мои глаза привыкли к освещению, я смогла двигать руками и ногами, а затем покинула капсулу сканера.

— Есть хотя бы предварительный результат?— спросила я, жадно глядя на монитор, стоящий перед Шенсоном.

— Очень предварительный. Но мне по существу все понятно. Нам нужно позвать твоего отца, Исабель.

Академик посмотрел на меня, и в его глазах мелькнуло сочувствие.

До прихода папы Шенсон развлекал нас с доктором Памер байками о своих последних экспериментах.

— Вы знали, Этна, что использование новейших технологий отражается на клеточном уровне живых существ? — оживленно спрашивал он у моего лечащего врача.

— Слышала, конечно. Мой профессор верил, что излучения от приборов способны менять состав крови, — осторожно отвечала доктор, ставя перед нами крохотные чашечки с кофе.

— Я же хвастался, что у нас есть несколько бортов со сверхмощными движками, Исабель? — Куцер смотрел на меня, как ни в чем ни бывало. Это профессиональное. Жизнь, смерть, болезнь…

Кивнула ему в ответ.

— Так вот, с ними мы и проводим исследования. Двигатели становятся все мощнее, пространство искривляется все затейливее. А что происходит с экипажем в это время, не до конца еще понятно. И когда выясним, можно будет подумать о массовых пассажирских перевозках на таких кораблях.

В дверь диагностического отсека коротко постучали, и тут же вошел моей отец. Чувства наглухо заперты за суровым выражением лица, но глаза блестят. Лихорадочно и встревоженно.

— Приветствую, Куцер.

— Присаживайся, Эштон. Доктор Этна и тебе сделает кофе. У нее это получается без роботов и куда вкуснее.

Памер кивнула и направилась к кофеварке, стоявшей в дальнем углу помещения. Прибор был таким же сияющим и безупречно чистым, как и все остальное здесь.

— Исабель может остаться? — спросил отец.

— Ее ведь это касается в первую очередь, адмирал, — напомнил Шенсон, — и она уже достаточно большая, чтобы принять информацию.

Папа вопросительно на меня посмотрел.

— Я никуда не уйду. Мне нужно знать, чего ожидать.

Он вздохнул, но спорить не стал. Его бы воля, я б до последнего дня жила в счастливом неведении, сколько мне отмерено космических секунд.

— Итак… — академик Шенсон допил свой кофе и развернул экран монитора в нашу сторону.  — Ситуация у нас отвратительная, сразу скажу. Выражаясь обывательским языком, черепная коробка Исабель заполнилась до отказа. Волокнам больше некуда расти. Они достигли предела и начали отмирать. Этим объясняются головокружения и прочие недомогания. В поисках местечка, куда еще прорасти, волокна направились и в соседнее полушарие. И там теперь тоже очень тесно.

— И что же дальше? — сипло спросилотец. — Когда лишние волокна отомрут, остальные как-то адаптируются?

Куцер вздохнул.

— Нет, друг мой. Это так не работает. Волокна это как растение. Сейчас им некуда идти в рост, питательных веществ тоже не хватает. Истощаются и сами, если так можно выразиться, корни.  У меня была надежда, что центральная, внутренняя часть, которая расположена под корой, функционирует нормально. И вариант, о котором ты только что сказал, как раз и сработает. Но нет.