Книга Таверна «Лапы и хвост», страница 29 – Александра Шервинская

– Удивительно! – с энтузиазмом поддержала его девушка в шляпке, украшенной довольно изящной композицией из живых цветов (в этом сезоне подобное было очень модно) и подошла к одной из скульптур. – Это ведь черепаха? Она наверняка как раз и символизирует закрытость современного человека от жизни, не так ли, господин Лимминг?

Судя по всему, именно так звали представителя галереи, так как всё внимание присутствующих обратилось на него. Он задумчиво посмотрел на скульптуру, которая, на мой взгляд, больше всего напоминала старую шляпу, на которую кто-то неудачно сел, и довольно улыбнулся симпатичной любительнице современного искусства.

– Как приятно встретить столь тонко чувствующую натуру, – проворковал он, ненавязчиво беря девушку за ручку и запечатлевая на кружевной перчатке жаркий поцелуй. – Все мы рабы условностей, нетак ли?

Оставив гостей и дальше любоваться приобретением семьи Карингтон, я отыскал взглядом матушку и с облегчением увидел, что она не с графиней Анжеликой. Значит, можно спокойно подойти, не опасаясь провокационных разговоров о ненужных условностях. На всякий случай я отыскал графиню и убедился, что она вместе с мужем беседует с чрезвычайно представительным господином в очень дорогом костюме.

Словно почувствовав мой взгляд, графиня обернулась и послала мне обжигающе страстный взгляд, настолько откровенный, что даже мне, человеку, не отличающемуся скромностью, стало неловко.

– Мэтью, – негромко проговорила матушка, когда я остановился рядом, – ты что, флиртуешь с Анжеликой? Святая Бенедикта, да она же тебе в матери годится!

– Если честно, – шепнул я, склонившись к ней, – это твоя приятельница пытается меня совратить, а я изо всех сил сопротивляюсь. Вспомни, я ведь не хотел сюда идти, а ты меня вынудила. Так что если графиня Анжелика заманит меня в дебри сада и там самым бессовестным образом надо мной надругается, виновата будешь ты. Вот так вот!

– Ну что ты такое говоришь, Мэтью! – матушка всплеснула руками. – Почему я-то?!

– Ага, то есть в том, что старшая графиня Карингтон способна на безрассудство, ты не сомневаешься? – я осуждающе покосился на неё.

– Анжелика всегда была сумасбродкой, – в голосе баронессы Даттон смешались осуждение и лёгкая зависть, но, надо отдать матушке должное, осуждения было всё же больше.

– К тому же, – продолжил я, – зачем мне потенциальные проблемы с графом Карингтоном? И вообще, скажи мне, с какой стати ты заставила меня прийти на это сборище любителей современной скульптуры? Только не надо повторять историю про переговоры – второй раз я на этот бред не куплюсь.

– Меня об этом попросила Анжелика, – помолчав и пару раз виновато вздохнув, призналась матушка, – она сказала, что хочет получше узнать того, кто смог заинтересовать её дочь…

– Дочь? – искренне изумился я. – Так я вроде как только вчера с ней познакомился, и ни о чём серьёзном пока даже речи нет, и не факт, что это вообще когда-либо произойдёт. К тому же у меня сложилось впечатление, что потенциальный кавалер – это последнее, что может заинтересовать юную Карингтон. Вот если бы я писал романтические повести или рассказы, вот тогда другое дело! Но где я, а где любовная проза?

– Однако на заседание ты ведь пойдёшь?

– Не уходи от темы, – остановил я её, добавив в голос строгости, – что пообещала тебе Анжелика? Ни за что не поверю, что ты вписалась в эту авантюру просто так. Не разочаровывай меня, матушка!