Книга Посткарантин, страница 43 – Злата Косолапова

Недалеко от въезда в Тверской мужики собирали в путь свой торговый караван. Я во все глаза смотрела на низкорослых облезлых лошадей, что фыркали и топтались на месте, запряженные в покрытую брезентом телегу. Возле телеги крутились два караванщика: они подхватывали с земли ящики из рассохшегося дерева, пыльные мешки и пакеты, затем грузили их в повозку. Один из караванщиков, невысокий худой мужичок с густыми усами и въедливыми глазками, внезапно остановился и что‑то раздраженно гаркнул. Через мгновение из‑под тележного брезента показалась голова мальчишки лет двенадцати. Угрожающий жест мужичка заставил веснушчатое, испачканное в пыли лицо мальчугана недовольно скривиться. Пацан что‑то буркнул в ответ и вскоре снова исчез под брезентом. Я отвела взгляд в сторону. К каравану приближался здоровяк в боевой броне из кожи и металла, закреплённой поверх старой одежды. Судя по всему, это был наёмник. Мужчина не спеша подходил к повозке караванщиков, насвистывая какую‑то незнакомую мне мелодию. В такт своей музыке он постукивал пальцами по автомату, что висел у него на груди на старом ремне.

Большего я заметить не успела. Меня отвлекли.

– Эй, детка‑конфетка, ты это куда собралась? – проговорил голос у меня над ухом.

Мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть хмурое обветренное лицо караульного, что стоял у калитки. Караульный, рослый, весьма крепкий мужчина, выглядел довольно сурово. Он пристально вглядывался в моё лицо.

– Добрый вечер, – пробормотала я, скользнув взглядом по тяжёлой руке привратника, поддерживающей ремень с автоматом Калашникова. – Я бы хотела пройти в город.

Меня подёргивало от колкой нервозности. Но чего тут удивительного? В конце концов, если я сейчас не попаду в Тверской, то мне придется всю ночь сидеть под стенами города рядом с тем стариком, звенящим монетами, и ждать Вебера.

– Все бы хотели.

Мужчина усталым взглядом провожал отбывающий караван. Я же молчала, мучаясь отнахлынувшего отчаяния: ну что мне ему сказать‑то?

– Пожалуйста, мне очень надо попасть в город, – заныла я. – Я не собираюсь никому причинять вред… Прошу вас!

Караульный усмехнулся. Качая головой, он смерил меня внимательным взглядом. По его кривой ухмылке я догадалась, что он не воспринимает меня как угрозу. Напротив, его скорее веселил мой вид. Ну да, многих веселил, не сомневаюсь в этом. И пусть, конечно, лицо караульного было суровым, в его взгляде я всё же заметила тёплый огонёк.

– Знаешь, сколько вас тут таких ходит? – пробормотал мужчина. – А мне за всех отвечать.

Мой тяжелый вздох утонул в холодном свисте ветра. Я опустила глаза. Сил совсем не было, я еле‑еле держалась на ногах.

– М‑да‑а, – протянул мужчина, снова окинув меня взглядом. – Даже как‑то неудобно посылать тебя куда подальше, уж очень видок у тебя несчастный.

Услышав его слова, я едва утаила ликующую улыбку. Всё‑таки может ещё в моём сердце теплиться надежда на ночлег за стенами Тверского!..

– Буду вам очень благодарна, если… – начала было я, но не успела договорить.

Мужчина сделал короткую затяжку, сжав окурок в грязных пальцах. Он выпустил серый дым через нос и поцокал языком.

– Впущу я тебя, не переживай. – Он усмехнулся, обнажая неровные пожелтевшие зубы. – У нас быстро отогреешься.

– Спасибо вам большое.

Я не сдержала улыбки. Караульный ничего не сказал, выкинул окурок, сверкнувший в темени рыжим огоньком, и тяжело вздохнул.