Книга Трудности перевода с драконьего, страница 15 – Марина Ефиминюк

— У нас не закрывают двери, если собираются вернуться, — внезапно на моем родном языке ответила Ренисса, и немедленно стало ясно, почему именно ее отправили прислуживать иноземке.

— А они собираются? — охнула я. — Закрывай немедленно! И на замок запри. Иначе я сегодня не умоюсь.

Однако музыка тишины и спокойствия играла недолго. Точно подгадав, когда я закончу завтрак и поставлю опустевшую чашку с кофе на блюдце, раздался вкрадчивый стук. Мы с горничной настороженно посмотрели на двери.

— Думаешь, вернулись? — спросила я.

— Не открывать? — уточнила Ренисса.

Стук повторился, но деликатность из него исчезла, зато появилась настойчивость. Снаружи тонко намекнули, что не уйдут ни за какие золотые слитки… Ну разве что за золотые слитки.

— Открывай, — смирилась я.

И горничная впустила в покои знакомого господина, вчера устроившего мне демонстрацию собранных по дворцу туфель. Он вошел бодрой походкой и пожелал наисветлейшего дня. Следом четверо слуг внесли два скромных, но до боли знакомых дорожных сундука с бирками на ручках. Именно с этим багажом я приехала на службу в королевский дворец.

— Вайрити Власова, с утра из Талуссии доставили ваши вещи, — объявил господин и суетливым жестом приказал слугам поставить дорожные сундуки прямо на светлый ковер в центре комнаты.

Оказалось, его звали Тиль, он служил смотрителем дворца, «следил за порядком, вел разные архиважные дела и исполнял приказы кейрима». А тот велел во всем помогать будущей супруге, но сначала устроить ей, то есть мне, экскурсию по новому дому. Слово«дом» у меня ассоциировалось исключительно со старым родительским особнячком на Речной улице в получасе ходьбы от академии, но не с драконьим дворцом. Однако спорить я не стала и не отказалась от услуг улыбчивого, разговорчивого гида.

Ренисса осталась разбирать багаж, а мы со смотрителем отправились изучать место, в котором мне предстояло провести следующие четыре месяца. В отличие от резиденции короля Талуссии, где каждая деталь кричала о богатстве, в гостиных и залах драконьего гнезда Риардов не возникало ощущения дворцовой показухи, только сдержанная элегантность, перемешанная с традициями.

Как ни странно, воздух был не сырым, а просто прохладным. В каждом помещении на стойках висели изящные курильницы. Они не зажигали, но вокруг витали запахи кожи, смолистого ладана и можжевельника. Видимо, за долгие годы стены впитали запахи благовоний. Тишина здесь казалась особенной — не пустой, а наполненной, точно пауза между словами в важном разговоре. Возможно, если хорошенько прислушаться, можно было различить, как где-то за окном шелестят крылья драконов.

Главный зал встречал высокими потолками и витражными окнами, через которые солнечный свет рисовал на дубовом паркете разноцветные тени. Не заметив, что Тиль торжественно распахнул двустворчатые двери в соседнее помещение, я вышла на широкий балкон с высокой, мощной балюстрадой и мраморными фигурами драконов, словно вырастающими из широких перил.

Светило солнце, нежаркое и негустое, каким оно становится в начале осени. Сверху просматривался внутренний двор, выложенный каменными плитками, и крепостная стена, но вид на окрестности открывался чудесный. В полупрозрачных лучах блестело кольцо воды, отделяющее дворец от рассыпавшегося на противоположном берегу города. Дома в нем были каменные и вытянутые, увенчанные черепичными конусообразными крышами.