Книга Безумная вечеринка зомби, страница 79 – Джена Шоуолтер

— Мы должны… О, черт. — ее глаза расширяются, и она хватается за живот. Она бросается к мусорной корзине, и выплевывает завтрак.

Перчатки не могут остановить распространение микробов по воздуху.

— Убирайся. Сейчас же. — я перестал быть милым.

Я вскакиваю на ноги, когда Бронкс врывается в комнату. Когда Рив здесь, я знаю, что он в коридоре. Он всегда защищал ее, но из-за того, что она лечит Миллу, он доводит это до крайности. Я понимаю, правда, но меня это вдруг начинает раздражать. Миллапрактически в коме. Какой вред она может причинить?

— Ты в порядке, детка? — он выглядит таким же больным, как и Рив, когда обнимает ее.

Я… Черт. Меня обдает жаром, и я ерзаю в кресле. Кто-то испортил термостат? Мгновение спустя у меня так кружится голова, что я едва не падаю на пол. Мой желудок переворачивается, а желчь поднимается по горлу.

— Тебе тоже плохо, — успевает сказать Рив.

— Как и всем нам, — отвечает Бронкс. — Коул и Али весь последний час сидели, склонившись над унитазом.

— Вон, — говорю я. — Убирайтесь и заберите с собой корзину. Нам не следует быть здесь и подставлять Миллу. — хотя мои силы иссякают с угрожающей скоростью, я вывожу эту парочку в коридор и закрываю дверь, запирая Миллу внутри комнаты, а наших микробов… надеюсь… снаружи.

Милла

Резкая боль сопровождается обжигающим давлением на шею, и мои веки открываются. Я нахожусь в небольшой комнате, окруженная медицинским оборудованием. Я лежу на каталке, вся мокрая, тяжело дыша и мучаясь.

— Не двигайся, — говорит Али таким резким голосом, какого я от нее никогда не слышала. — Я просто проверяю, как у тебя идут дела. — она заканчивает снимать повязку и удовлетворенно кивает. — Ты быстро поправляешься.

Я вспоминаю порез, нанесенный лезвием девушки с кладбища и съеживаюсь.

— Холодно, — говорю я. У меня болит горло, но я рада этой боли. Это говорит о том, что я жива. — С ним все в порядке?

— Да. С ним все в порядке. Он спас тебе жизнь. Кстати, он использовал динамис… классное слово. Мы все использовали его на тебе.

Да. Я тоже это помню.

— Кто-нибудь еще пострадал?

— Нет. Только ты. — она осторожно наносит мазь на мою рану. — Отец Коула увез мою бабушку в отпуск. Мы не уверены на сто процентов, что происходит, и не хотим рисковать ее жизнью.

Я хмурюсь. Мало того, что голос Али дрожит, она еще и бледная, а ее щеки впалые, как будто она похудела. Ее волосы растрепаны и нуждаются в тщательном мытье.

— С тобой что-то случилось.

— Остальные из нас подхватили что-то вроде гриппа, но мы наконец-то идем на поправку.

— Мне кажется, ты слишком рано встала с постели.

— Что ж, я знала, что ты вот-вот проснешься, и хотела с тобой поговорить.

— О чем? — спрашиваю я.

— Помнишь ту зашифрованную бумагу, которую я однажды перевела для тебя?

— Да. — я получила ее от «Анимы». Точнее, украла. В то время я делала все, что они от меня требовали, и в то же время старалась их уничтожить. Я пришла отчитаться о проделанной работе — начальство полагало, что личные встречи напугают меня и заставят держать себя в руках, — и увидела стопку бумаг, покрытых символами. Судя по заметкам на полях, сотрудники пытались перевести их и не смогли.

Я спрятала под одеждой столько листов, сколько смогла, но у меня не вышло их расшифровать. Затем появилась Али. Они с Коулом перевели все за считанные минуты. Очевидно, у них была целая книга, заполненная одним и тем же кодом. Дневник, написанный великим дедушкой Али, охотником, который заглянул в далекое будущее.