Книга С мейсе Райкконен что-то не так, страница 69 – Анна Ледова

Письмо было из муниципалитета Альматы, где у отца, как оказалось, числилась недвижимость. В письме уведомлялось, что задолженность по земельному налогу на участок за двадцать пять лет, пока там никто не жил, превысила критическую сумму. Владельцу давалось две недели на погашение долга, в противном случае участок со всеми постройками на нём грозили выставить на аукцион.

И у меня моментально созрел план, устроивший всех. Имение в Альмате я попросила у отца авансом в качестве наследства. Маменьку, кажется, тоже совесть немного мучила, поэтому она без пререканий оплатила набежавший налог. Я знала, что они стыдятся собственных чувств и не смеют признаться, что с моим отъездом в неведомую глушь всем станет только легче. Они не любили меня, вот и я не научилась дарить тепло в ответ. Твоя правда, Эричек.

Единственное, по законам нашего королевства незамужняя девица до двадцати пяти лет включительно обязана была иметь опекуна и не моглараспоряжаться до поры собственностью.

Отец, с облегчением согласившийся на мой отъезд (новая жена допекла), вспомнив об обязательном опекунстве по месту проживания, чуть было не отказался от своего решения.

И тогда я придумалаСкоропута Райкконена.

– Так в Альмате же у меня дядя! Мамин дальний родственник, – неумело врала я, отчаянно молясь, чтобы отец поверил и не стал уточнять семейные связи у бывшей супруги. – Тоже Райкконен! Даже фамилия та же. Очень уважаемый человек! Чиновник… начальник… Начальник полиции, точно! Как его… Быстро думай… Скородум… Скоропут, во!

Тот перезвон колокольчиков в ушах и мгновенно зачесавшиеся пальцы я запомнила на всю жизнь. Такого раньше не было. Боги, вот не могла придумать нормальное имя для иллюзорного дядьки?! Какой-то бред спорола… Точно сейчас свяжется с маменькой посредством семейного артефакта…

– И правда… – вдруг удивлённо согласился отец. – Как же я мог забыть! Кажется, я помню его на свадьбе… Он сразу показался мне ответственным и здравомыслящим человеком. Я сейчас же напишу ему письмо с просьбой об опекунстве.

– Я отвезу его сама, – дрожащим голосом предложила я. – Уверена, он будет только рад моему приезду.

Я не имела ни малейшего представления, что за город эта Альмата. Немного слышала об альматском мраморе – красновато-рыжем, с огненными прожилками. Кажется, мода на него прошла с окончательной выработкой месторождений. Отец продал свои рудники, едва уехав оттуда, и выручил за них какие-то гроши. Ещё там, кажется, очень скудные земли, практически степь.

Но всё это было неважно, когда нарисовалась реальная возможность жить своей жизнью! Не в отцовском доме с нервной мачехой и зловредными сводными сёстрами, не в роскошном – каждый раз новом! – особняке очередного мужа маменьки в столице. Где даже слуги высокомерно смотрели на меня, как на приблудившегося щеночка – это ещё что за недоразумение?

Конечно, можно было решить вопрос и раньше – просто выйдя замуж. Но на приёмах я по причине музыкальной нетерпимости не появлялась, моё образование из-за постоянных переездов было разрозненным, и должного лоска я не обрела. Да и по сердцу никто не пришёлся, а к бракам по расчёту я вовсе прониклась отвращением, глядя на свою честолюбивую маменьку.

По приезде в Альмату меня не шокировала ни вездесущаярыжая пыль, ни простые провинциальные нравы. Я собиралась тихонечко жить себе новой жизнью: без сложных семейных отношений, совершенно одна – свободная и независимая благодаря своей отчаянной лжи.