Книга Проклятие дня, страница 114 – Елена Сокол

Она качает головой, зажмуриваясь, как от зубной боли.

– Мне очень жаль. – Я протягиваю руку и касаюсь ее ладони.

– Что это? – Заметив шрамы на моей руке, замирает Сара.

Я боязливо отдергиваю руку и натягиваю рукав.

– Ты режешь себя, Нея?

– Чтобы не спать.

– Но это безумие!

– Другого выхода нет. Я не могу позволить себе убить кого-то. – Мои пальцы смыкаются на бабушкиной чашке, на которой вручную нарисован мишка.

– А… что у вас с Бьорном? – Наконец, задает самый сложный вопрос подруга.

Над нашими головами повисает тишина. Проходит не меньше минуты прежде, чем я поднимаю на нее взволнованный взгляд.

– Мы – родственники, Сара.

– А еще этот парень единственный, кто видел тебя во сне в обличье человека, а не старухи с косой. И это не просто так, Нея. Это что-то да значит. Вы с ним связаны.

– Да, кровными узами. – Надтреснуто говорю я.

– Но я вижу вас рядом. – Она оглядывает меня, впитывая каждую деталь моего образа, словно губка.

– Это против природы.

– Природа тоже ошибается. И люди. То, что не вписывается в человеческие рамки и законы, сразу отвергается и объявляется ошибкой. Мы не знаем высших целей того, кто над нами всеми. – Сара поднимает взгляд к потолку. – А тот, кто говорит, что знает его цели, берет на себя большую самонадеянную ответственность. Человек это не Тело, а Душа. Когда мы научимся смотреть прямо в душу, нам не нужно будет оценивать друг друга по внешности, состоянию здоровья или ориентации. Совершенная душа меняет тело, словно одежду. Точно так же, как она не пускает твоих демонов наружу для полного оборота, она лучше знает, что для тебя хорошо, Нея. И если ты любишь Бьорна…

– Однажды все узнают, что мы брат и сестра. Шила в мешке не утаишь.

– Ты любишь его?

– Причем здесь это?

– Притом, что только это и имеет значение. Больше – ничего!

Я замолкаю, цепляясь за ее последнее предложение и пытаясь разгадать его смысл.

– Общество никогда не примет этот союз. – Качаю головой.

– К черту общество! – Всплескивает руками Сара. – Они не принимают всякого, кто хоть сколько-то отличается от них. Они сделали мой народ изгоями только потому, что мы живем по своим правилам: рожаем своих детей и хороним стариков не как они, одеваемся, говорим, даже радуемся и горюем не как они. Устраиваем жилища, видим мир, поем песни и даже любим по-другому! И что? Это не значит, что мы чем-то хуже, что нас нужно изгнать из города или сослать на его окраину. И знаешь еще что?

– Что?

Сара складывает руки на груди.

– Завтра хромая цыганка со странной прической и в истертых башмаках войдет в школу под руку с самым красивым парнем школы! И каждый из них будет шептаться за нашими спинами, обсуждая и этот союз, и наш внешний вид, а я – я буду улыбаться. – Она гордо вскидывает подбородок. – Знаешь, почему? Потому, что в них дерьмо закипит от зависти!

– Ты сделаешь это? – Мое лицо захватывает улыбка.

– Не потому, что хочу их зависти, а потому, что люблю его. – Говорит Сара серьезно. – Ульрик не оставил меня, он хочет быть вместе, и чтобы все об этом знали. А ведь у этого парня богатые родители, спортивная тачка и куча поклонниц. А он желает быть рядом со мной. Представляешь?

– Потому, что ты лучше всех. – Я беру ее за руку и крепко сжимаю.

– Потому, что я его приворожила. – Хрюкает со смеху Сара. – Цыгане, знаешь ли, и не такое могут.