Книга Телохранитель для дочери генерала драконов, страница 27 – Мария Лунёва

Дождь прекратился, но усилился ветер. Он зло бросал мне в лицо крупинки пыли, нагоняя стужу. Забирался под влажный подол платья. От его прикосновений по коже пробегали мурашки, приподнимая волоски.

Чихнув, я утерла ладонью потекший нос. Один из перевертышей обернулся на меня и зло усмехнулся. У него, детины здоровенной да косматой, укутанной в теплый плащ, и мысли не возникло дать мне хотя бы плед.

Мерзавец!

Смолчав, я отвернулась. Самой просить? У этих?! Нет!

Я знала, что ничего они мне не дадут, только поглумятся, жестоко унижая. А гордость — это единственное, что сейчас у меня осталось. За нее и держалась. Само собой, я осознавала, что могу и не пережить эту или последующую ночь. Просто замерзну. Но хотя бы умру, не ползая в ногах у отребья.

Перед глазами встал образ матери. Она была сильной и очень гордой. Нет, лица я не помнила. Слишком уж маленькой была... Но характер... Да. Я бы хотела походить на нее. Уж она смерти и прочих мелких неприятностей не боялась.

Прикрыв глаза, выдохнула. Изо рта вырвалось облачко пара.

Неподалеку паслась так же, как и я, привязанная к дереву лошадка. Высокая, с сильными ногами. Крестьяне таких называли тяжеловозами. Освободиться бы от удавки, добежать до нее и ускакать прочь. Да только вот как успеть отвязать ее от ствола? И без седла я совсем не умела ездить. А главное, куда податься-то, чтобы не угодить в еще большую беду? В какой стороне тракт? Где хотя бы небольшой городок?

Я не имела ни малейшего представления.

Так что и себя погублю, и животину угроблю. А эти ею хотя бы дорожат.

Мимо прошли мужчины. У одного с плеч свешивалась молодая косуля. Встав совсем рядом со мной, он принялся ее освежевывать и разделывать. Подвешеннаяза ветку, туша раскачивалась в разные стороны. Воздух наполнил тошнотворный запах крови и нечистот.

Но я никак не реагировала на происходящее, хоть и содрогалась в душе. Понимала, что выбрать он мог любое дерево — все они здесь с ветками — но решил, что орина скатится в истерику, видя, как он вскрывает своей жертве брюхо. Наверное, ему казалось это забавным.

Не на ту напал!

Пройдясь по мужику высокомерным взглядом, демонстративно отвернулась.

— Что ты там возишься, Волч?! Тащи уже мясо. Жрать охота, что кишки сводит, а его еще пожарить надо.

Бешеный активнее заработал ножом, разделывая косулю.

Вскоре рядом со мной всего в паре шагов остались вонючие потроха и голова косули. Вот на нее действительно было неприятно смотреть.

Чуть поодаль на краю небольшой поляны медленно разгорался костер. Как же я хотела сейчас оказаться возле него! Свернуться калачиком на плотном пледе и неотрывно наблюдать за танцем согревающих язычков.

От жуткой обиды и отчаяния на глаза навернулись слезы. Они все сидели там и протягивали руки к огню. Хлюпнув носом, я отвернулась. Рыдай не рыдай, а добрее и заботливее там никто не станет. Я бы сейчас и клетке той была рада. Она хотя бы на телеге стояла.

Все не сырая земля.

Громко чихнув, потерла щипающий нос.

Я простыла.

Поджав ноги, уткнулась лбом в колени. Словно издеваясь, костер трещал все громче. По поляне разлетелся запах жареного мяса. Мой рот наполнялся слюной. Вязкой и раздражающей. Я покосилась на то, что осталось от брошенных мне еще днем сухарей. Они размякли от дождя и почернели от грязи.