Книга Злодейка в быту, страница 84 – Мстислава Черная

И как мне реагировать на мягкую улыбку флейтиста? С одной стороны, он действительно исполнил мое желание, очередное. С другой стороны, я отчетливо вижу, что его добродетельная аура фальшива насквозь.

Чувствую себя птичкой в когтях сытого кота, не убивает, но играет.

— Мне… — начинаю я, толком не зная, что именно хочу сказать.

— Прекрасная фея, пожалуйста, не думайте обо мне и идите к отцу. Я же прогуляюсь по городу, а после вернусь. Я уйду первым. — Мягкий голос обволакивает, ощущение угрозы притупляется, но так и не исчезает до конца.

Почему я готова безоговорочно довериться демону Нижнего мира, но не небожителю⁈

Флейтист прощается со мной легким поклоном, отступает на шаг и только после этого разворачивается и уходит, а я продолжаю растерянно стоять, хотя тоже должна была поклониться.

Отправив меня к дяде, отец ошибся…

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю, представляя, как вместе с воздухом уходят и лишние мысли. С пальцев срывается легкий поток ци, и двери под его напором плавно открываются. Я делаю шаг наружу, и первое, что вижу, это вялые цветы, умирающие по обеим сторонам ступеней. Как давно их не поливали? Отец никогда не экономил на слугах, но садовники явно позабыли о своих обязанностях. Куда смотрит управляющий? Почему я никого не вижу? Поместье… словно вымершее.

Первую служанку, с подносом, я встречаю, когда прохожу поворот в сторону кухни. Зрелище странное. Отнести-принести — работа для молоденьких девочек, но уж точно не для пожилой женщины, которая еле ковыляет.

— Момо? — окликаю я служанку.

— А? — Та поднимает голову, растерянно смотрит. — Небеса, неужто глаза не обманывают старуху? Юная госпожа?

— Я вернулась, — киваю я и успеваю подхватить служанку под руку. — Момо, не нужно быть вежливой. Ты столько лет была на стороне отца. Как я могу принять твой поклон?

— Юная госпожа…

Я забираю у нее поднос, заглядываю под крышку супницы. Надо полагать, бульон для отца? Пока момо донесет, бульон сто раз остынет. Почему не послать кого-то проворного? Либо отец никому, кроме старой служанки, не доверяет, либо он отослал почти всех слуг за город.

— Как себя чувствует мой отец, момо?

— Господин был ранен, целители уже осмотрели его и заверили, что жизни господина ничего не угрожает.

— Момо, отдохни. Я сама отнесу бульон.

— Да, юная госпожа.

К моему большому сожалению, пожилая служанка не тот человек, кого стоит расспрашивать про бунт, и я, оставив ее позади, ухожу быстрым шагом, стараясь не перейти на бег, — даже в такой ситуации юная госпожа поместья обязана сохранять лицо.

Дорожки не подметены.

Цветы, нуждающиеся в частом поливе, чахнут.

Кое-где даже мусор лежит.

У входа во двор «Уравновешенного спокойствия», где живет отец, никого. Я уже привычно потоком ци распахиваю створки, вхожу. В переднем зале тоже никого, а вот в спальне на низком табурете сгорбился личный слуга отца, тоже пожилой, но жилистый и вопреки возрасту сохранивший не только ловкость рук, но и ясность ума.

— Юная госпожа? — подслеповато щурится слуга.

— Юйлин⁈ — Отец рывком приподнимается на локте и тут же, зашипев сквозь зубы, хватается за предплечье. — Как⁈

— Так получилось.

Я прохожу к кровати, опускаю поднос на столик.

Слуга понятливо уходит, и я занимаю его место.

— Юйлин.

— Па-ап… — На вид действительно ничего серьезного. — Как, узнав, что тебя ранили, я могла не прийти? Странствующий небожитель был так любезен, что помог мне вернуться.