Книга Имя Кати, страница 2 – Павел Губарев

— Так. Угу. Угу. Понятно. А малиновый берет ты напялила зачем? Чтобы нас легче было запомнить и опознать?

— Не слушаешь меня совсем? Я такую схему нашла…

— Ты правда думаешь, что первая до неё додумалась? Ты в пятнадцать лет дошла своим умом, а всяческие угонщики и противоугонщики — нет?

— Эй. Я, между прочим, работаю во второй по величине…

— По-твоему, я не знаю, где ты работаешь?

— Конечно, знаешь! Устроил, не спросив… Твоё вонючее программирование и твои вонючие роботы. И твоё вонючее тестирование программного обеспечения.

— Ну что такое? — поморщился Ани.

— Ой-ой-ой, старший брат учит меня вежливости. Нельзя говорить «вонючий». Нужно говорить: «Мне кажется, у этого сырка истёк срок годности». Так вот, мне кажется, у твоего программирования истёк срок годности! И у тебя истёк срок годности. Сижу в этой конторе, смотрю на вонючие базы данных вонючих роботов, и как только мне приходит в голову хорошая идея…

— Хорошая идея! —только и смог воскликнуть Ани.

— Да! Между прочим, она мне приснилась, как Менделееву, — у Кати в глазах блеснули слёзы. — Послушай. Нужно сопоставить базу основной городской навигации с базой физических адресов, подключённых к маршрутизатору. Например, к маршрутизатору в этом Макдаке. Тогда мы получим список адресов, не зарегистрированных в городской системе. Так? А почему они не зарегистрированы? Потому что — ну как вариант — это перебитые незаконным образом номера. Если, конечно, исключить спецслужбы.

— Я уже потерял мысль. Тараторишь, как плохая реклама. Ты мне скажи. Доступ к этим базам… он у всех есть?

— У меня есть, — Катя сложила руки на груди.

— Нелегально, да?

— Легально… Шмегально! В твоей вонючей конторе каждая уборщица может получить доступ к чему угодно. Все клиентские данные лежат как на блюдечке. Кстати, о блюдечках. Знаешь, что роботы приносят в гостиничный номер Шейлы Джонсон?

— Это актриса?

— Актриса! Я тоже была бы актрисой, если б ты меня не устроил в вонючий…

— Ладно, — Ани поднялся. — Идём домой. Доела?

Катя тоже встала и облизала соль с пальцев.

— Я иду к роботу. Если вдруг что — в первую очередь найми адвоката. Окей?

Катя вышла из-за стола и направилась к столикам у парапета. Ани взглянул туда, но разглядеть сидящих ему мешало солнце, пробивающееся в окна. Он увидел только силуэты.

— Постой, — он схватил сестру за рукав, — зачем тебе целый робот?

— Будет кофе в постель носить. Что за вопрос вообще?

— Мы же не пьём кофе. Мы не можем позволить себе кофе.

— И не сможем позволить никогда, если ты продолжишь мной командовать.

— Тебе не хватает денег?

— Мне в наследство достался только старший брат, — сказала Катя. Тихо, но с какой-то странной злобой. Ани никогда не слышал, чтобы она говорила таким голосом. — Отпусти руку, или я закричу.

Ани знал, что она и правда закричит. Катя никогда не стеснялась. В кого она была такой? Родители — Ани хорошо помнил времена, когда они ещё были живы, — удивлялись. Из всей семьи только Катя считала деликатность качеством полезным, но необязательным — чем-то вроде подтяжек. Ани отпустил руку. Катя ушла к столикам у парапета.

Ани плюхнулся обратно на диванчик и стал краем глаза следить за сестрой. Он нащупал на сиденье куртки, чтобы в случае чего быстросхватить и убежать, но почувствовал себя глупо: можно ли вообще незаметно убежать из Макдональдса? Кругом камеры. Наверняка и охрана есть. Он отложил куртки — они были ещё влажными от недавно прошедшего дождя. Это в Макдональдсах всегда хорошая погода, а в Москве уже октябрь.