Книга Имя Кати, страница 42 – Павел Губарев

Если бы в офисе по-прежнему работали, то такую колониюнемедленно вычистила бы уборщица. Или охранник, обходя здание после семи часов вечера, заметил бы цветное пятно на стене, недовольно повёл носом, не спеша, переваливаясь, сходил за дезактиватором и магнитной щёткой, а после, с кряхтением и руганью, собрал роботов со стены. Но офис по неизвестным причинам уже который год стоял безлюдным. Владельцы, по слухам, переругались и убежали за рубеж, а муниципалитет смотрел сквозь пальцы на то, что у Москвы-реки стоит пустующее здание с запылёнными окнами, вокруг которого шмыгают подростки.

Никто не знал, что внутри серой коробки, на стенах, живут бордовые, изумрудные и лиловые полоски — популяции микроэлектронных созданий. Можно сказать, они тоже нашли здесь приют.

— Спокойной ночи, Оди, — сказала Катя.

Капли барабанили по стеклу, Кате было тепло. Оди посмотрела на Катю и улыбнулась.

— Три-четыре! — сказала она.

— Гаси свет! — сказали девочки одновременно.

Свет погас.

— Ой, — сказала Катя. — Ты меня напугала.

Катя проснулась в три часа ночи от того, что ей снились двери с буквами «Ж» и силуэтами в юбках. Она открывала одну белую дверь за другой, но за каждой из них было продолжение коридора, а не то, куда Кате хотелось. Наконец Катя проснулась и, ругая себя, побрела в туалет. Было холодно, Катя стучала зубами и обещала себе больше никогда не пить столько кока-колы на ночь. Когда она вышла из туалета в коридор, то чуть не врезалась в невысокую девушку, державшую ночничок, светивший неярким молочным светом.

Катя узнала девушку по глазам: Галя редко мигала и смотрела пристально, будто только что задала вопрос и ждала от тебя ответа.

— Не пугайся, — сказала Галя. — Держи шаль.

— Спасибо, — сказала Катя. — Ты что здесь делаешь?

— Да. Об этом я хотела поговорить: что мы здесь делаем? Что я здесь делаю? Что ты здесь делаешь? Что здесь делает Джо? Чего он хочет от тебя? Ты думала об этом?

Катя зевнула.

— М-м-м. Я не уверена, что готова сейчас…

— Да, никто ни в чём не уверен. Все мы здесь недоверы, полуверы, бессердечно умничающие, слепо умиляющиеся, сочувственно добродеющие и тщеславные полемисты.

— Что-что? — спросила Катя, подавив очередной зевок. Галя взяла её под локоть — точно как Джо сегодня днём — и отвела к окну.

— Как думаешь, почему у Джо такой взгляд? — спросила Галя.

— Не знаю… А что?

— ОН собрал нас здесь не потому, что мы избранные. Мы — осколки, мы ущербны.

Катя не сразу сообразила, что Галя, когда сказала «ОН», имела в виду не Джо, а Посланника.

— Джо, конечно, был первым. Не значит ли это, что он самый порочный? Первый среди осколков?

— Порочный? Что он такого делал?

— Покупал любовь за деньги.

— Ну не любовь, дружбу.

— Это то, что он обычно рассказывает. А рассказывает он не всё. Каждому из нас есть что прятать. Но нашему лидеру приходится прятать больше других. Не подумай, что я его не люблю или копаю под него. Но я призываю тебя, Катерина, быть осторожной.

Катя поёжилась. Сон окончательно прошёл. Галина шаль слабо пахла то ли духами, то ладаном, ли ещё чем-то приятным. В соседнем офисном здании светилось одно окно: кому-то тоже не спалось.

— Погоди, — сказала Катя, — я не понимаю, почему ты считаешь, что мы какие-тоущербные, раз пришли сюда. Может, нас выбрали, потому что мы как раз особенные.