Книга Имя Кати, страница 75 – Павел Губарев

— Болтливый какой, — сказал Ани. — Экзистенциальный вызов… А ты бы мог убить человека?

— Вы же знаете, я это делал. Кстати, не имел чести быть представленным… Как вас зовут?

Ани покосился на робота и ничего не ответил.

— Слушай, Кать, они все такие? Роботы, в смысле.

— Какие?

— Ну вот так… разговаривают?

— Нет. Сколько видела на работе — все молчаливые. Даже чуток это… как сказать… туповатые.

— А этот чего такой?

— Запрограммировали, — пожала плечами Катя. — Научили.

Брат с сестрой глянули на робота в зеркало заднего вида.

Робот подался вперёд, склонил голову, чуть приоткрыл рот и поднял указательный палец, как бы говоря: «Позвольте?».

— Да говориуж, — буркнул Ани.

— И запрограммировали, и научили. Во мне множество сложного софта и долгие годы тренировок. Я храню в себе знания полицейских патрульных машин, наркокурьеров, ассистентов психиатров и просто убийц. Моё программное обеспечение… Ох, Катерина, лишь вам я готов простить такую небрежную оценку. Вовсе не хлам и не бардак, а коллекция полезных библиотек. Поверьте, при втором — внимательном — взгляде вы обязательно оцените всю мощь и богатство кода. Лишь для дилетанта это хлам. Подобно тому, как фортепианный джаз — набор сумбурных нот для неискушённого слушателя; подобно тому, как муравей, ползущий по собору Святого Семейства, видит лишь груду камней; подобно…

— Погоди! — сказал Ани. — Значит, нас не ждут у подъезда?

Катя достала планшет и что-то на нём написала.

— Возможно, ждут. Я бы не беспокоился. Пустите меня вперёд, я сделаю так, что эти люди уйдут и больше никогда не придут. Сама мысль о том, чтобы приблизиться хотя бы на километр к двери вашего дома, будет вызывать ужас в их крохотных мозгах. Они будут скулить и визжать. Они предпочтут вогнать себе иголку под каждый палец левой руки, нежели…

— Заткнись! — сказал Ани. — Нет, не пойдёт. Допустим, он прав — это просто шпана. Но… слушай, они уже знают наши имена и лица. Они знают, что у нас есть этот долбаный «роллс-ройс». Допустим, он их распугает. Но они продадут наш адрес каким-нибудь настоящим бандитам. Или сольют полиции. Как мы жить-то будем? Всё равно что хранить оружие дома. Вот он сам сравнил себя с мечом. Ну и сдался нам это меч? Потом… это же меч убийцы!

Катя выдохнула сквозь сжатые губы.

— Не знаю, не знаю. А что нам с ним делать? Выбросить в канаву?

— Сдать полиции? Что тут ещё придумаешь?

Ани покосился в зеркало.

— Не, ты глянь, Кать. Смотрит на меня как собака. Глаза умные-умные. Ну говори давай, говори.

— А нужно ли вам домой? — спросил робот.

— Чего? — спросили хором брат и сестра.

— Прошу простить меня, если поспешным суждением я задену ваши чувства, но позволю себе предположить, что речь идёт о простой уютной квартирке в простом московском районе.

— Ну допустим, — сказала Катя.

— Конечно, милый, привычный сердцу быт не так легко оставить. Но подумайте. Взвесьте!

Робот картинно выставил руки ладонями вверх и покачал воображаемые весы.

— Что на другой чаше? Свобода! Игра по своим правилам! Никаких постылых физиономий и набивших оскомину маршрутов! Никакого начальства, никаких учителей, никаких указчиков и контролёров! Новый дом, новый ковёр, новая жизнь. Это же так просто.

Робот каким-то удивительным образом смог извернуться на заднем сиденье тесного автомобиля, закинул ногу на ногу и постукивал пальцем по коленке, будто сбивал пепел сигары.