Книга Гамбит оборотня. Книга вторая. Пропавшие среди живых, страница 41 – Анна Азарцева

Час, второй, третий. Сколько времени прошло? Ей казалось, что она лежит так уже больше суток. Но беглый взгляд на часы показал, что прошло меньше сорока минут.

Заснуть так и не получалось. Ни заснуть, ни лежать, ни сидеть. Варя нигде не находила себе места.

Память — странная штука. Когда не надо, она подкидывает кучу разных картин и воспоминаний, что происходили, но, когда надо — от нее не дождёшься ничего толкового. Мысли перепутались, словно их перетасовал опытный шулер.

А ведь Бескудников не зря ей намекал тогда на родителей, но... Но что же он говорил? Какие вопросы задавал?

Кажется, было что-то про отца? Артур вроде спрашивал, знает ли Варя...

Девушка затрясла головой, пытаясь собраться с мыслями.

И ничего. Ни единого слова не может припомнить!

От переживаний разболелась голова и девушка решила спуститься вниз, чтобы взять воды и, быть может, найти таблетку. Тихонько, словно боясь, что ее сейчас кто-то увидит и заругает, или еще хуже — начнет сочувствовать, она приоткрыла дверь своей спальни и выскользнула в коридор. Дом уже давно спал. Ушли все знакомые незнакомцы, которых вызвал Доминик сразу после ухода гильдейского мага, из-под двери спальни Евы свет уже не горел. Девушка в легком шелковом халатике на цыпочках прошла по мягкому ковру до лестницы и спустилась вниз. Но на кухне светил ночник, а значит, там кто-то был. Девушка решила не мешать и не нарываться на общение. Она свернула в гостиную и уселась на дальнем краешке дивана, почувствовав себя в этой огромной комнате, обставленной дорогой мебелью, еще более чужой и несчастной. Но и сил подниматься наверх не было. Варя подобрала ноги и уткнулась в свои колени.

— Ты встречалась с ним раньше, — раздался тихий голос Доминика.

Варя вздрогнула от неожиданности,съежилась как от удара.

— Он в последние несколько дней хотел со мной о чем-то поговорить, — ее голос был едва слышен.

— Думаешь, о матери? — Ник прошел в гостиную и включил свет. Подошел к бару, налил два бокала коньяка и, усевшись на диван рядом с девушкой, протянул один ей. Варя машинально глотнула и тут же закашлялась.

— Не знаю, — прохрипела она, — Просто не знаю.

Ник уселся рядом и обнял Варю одной рукой, прижимая к себе.

— Почему она мне ничего не говорила? — неожиданно для себя всхлипнула девушка. Она не хотела ни плакаться, ни жаловаться, но от Доминика шла такая волна сочувствия и заботы, что Варя поневоле ей поддалась. Он не жалел, что было бы унижением, он просто обнимал, и за одно это Варя была ему благодарна .

— Быть может, потому что считала тебя своей родной дочерью. Разве она делала какие-то различия между тобой и другими своими детьми?

Варвара грустно покачала головой. Нет, мама относилась ко всем одинаково — всех одинаково воспитывала, всех одинаково наказывала. Правда, Славке обычно доставалось больше, но он и шкодничал чаще остальных. Девушка отпила еще немного коньяка, жар разошелся по всему телу горячей волной.

Доминик кивнул:

— Значит, она и видела вас всех своими детьми без каких— либо различий. В конце концов, разве мать только та, что родила? А как же та, что воспитывала, заботилась, кормила и лечила?

— Оборотни не болеют, — буркнула она.

— Ты поняла, о чем я.

— Поняла, — она снова уткнулась в колени.

Девушка смутилась. Ей стало вдруг так стыдно за все свои уничижительные мысли по поводу матери. Резко вспомнилось, как мама еще совсем недавно ночевала вместе с Варей в цеховом гостиничном номере, лишь бы не оставлять дочь одну после кошмарной ночи. Стала бы она такое делать для чужого ребенка?