Книга Особенности преддипломной практики, страница 37 – Анна Азарцева

Ага, утром! До утра еще шесть часов, а у меня пациент на руках умирает. Высокородный пациент из элитного подразделения.

— Я сказала — позови! — я рявкнула, уже не скрывая раздражения. И нечего было так орать!

— Да ты достала меня уже, Рогова! Спит твоя Милка! И ты иди уже…

— Куда? — я прищурилась.

Та зло выдохнула и так на меня глянула, что я действительно забеспокоилась. Мы с сокурсницей никогда особо не дружили, но и до такой ярой ненависти наши отношения не доходили. Но в ее глазах я вдруг разглядела странную отчаянную беспомощность. Пригляделась повнимательней и только сейчас заметила странную деталь. Время в наших мирах шло одинаково и на дворе стояла глубокая ночь, а Козловская, судя по всему, еще не ложилась. Волосы стянуты в привычный узел на затылке, на лице ни грамма косметики, но одета Виктория была вполне по арлитски — светлый пушистый джемпер, синие джинсы. Никаких корсетов и кружевных рубашек, принятых на Тироле. Позади нее я даже разглядела контуры темного ящика, похожего на… чемодан?

— Вик, у тебя случилось что? — совершенно неожиданно для себя, поинтересоваласьу сокурсницы. Без злости, без раздражения, с робким желанием помочь.

— Виктория! — отрезала она, словно не услышала моего вопроса, — Я сейчас выключу магвизор ....

— Нет! — я примирительно подняла руки вверх, — Не выключай! Я очень прошу, помоги! У меня тут такая ситуация…!

— Жди утра! — она уже потянулась к кнопке.

— Виктория, пожалуйста! — если сейчас Козловская отключит магвизор, то я действительно получу помощь в лучшем случае через пять часов пятьдесят пять минут. — У меня срочное дело. Касается медицины. Мне действительно нужна Мила для одного ответа. Позови, пожалуйста.

Уж не знаю, что сработало, но Козловская, буркнув еле слышно “жди”, отключила экран, а через несколько минут его активировала уже моя драгоценная Милана. Растрепанная, заспанная, посекундно зевающая, в своем любимом халатике ядрено-салатового цвета.

— Ты сбрендила, Мори? — Мила глянула на часы, — Козловская мне пыталась мозг маленькой ложечкой выесть.

Я попыталась заглянуть за спину подруги, но никого не увидела. Даже того темного ящика, что я приняла за чемодан.

— Что это с ней? У нее проблемы?

— Мне откуда знать? Мы почти не общаемся, — недовольно поморщилась Мила, — Хотя... она вроде из дома получила письмо, может что в семье случилось.

Может что и случилось. Козловская сама не скажет, а мы не полезем с расспросами. Не те между нами отношения.

— Ладно, ты чего звала-то? — Милка широко зевнула и потерла сонные глаза.

— У меня пациент как раз по твоей части, — та непонимающе на меня уставилась. — Без сознания, без особых повреждений, только на затылке большая шишка, видимо, чем-то тяжелым ударили.

Та мигом посерьезнела.

— Ну, от легких ударов шишек не бывает, — она постепенно просыпалась, — Его рвало? Кровь идет?

— Крови нет. Рвало или нет — не знаю, он ко мне уже в таком состоянии попал.

— А с Ольгой Леонидовной...

— Связалась сразу же, она сказала ждать до утра.

— Ясно. Первичные тесты делала? — подруга включила режим будущего врача.

Я начала по запросам Милы показывать ей результаты тестов. Щелк пальцами — и в воздух поднялся белоснежный лист пластбумаги с анализом крови. Милана его внимательно рассмотрела, кивнула и попросила следующий. Второй щелк — кардиограмма, третий — рентген, затем тесты на маркеры основных инфекций, затем…