Книга Тайны Калинова моста, страница 16 – Валентина Елисеева

– Ты будешь прекрасным специалистом и в обычной человеческой школе, и с другим наставником, – строго посмотрев ей в лицо, ответил Елисей.

– Вы предлагаете мне уйти по собственному желанию? – захолодела Василиса. Она уже не могла себе представить жизньв другом месте! А Галюся? Огневушка? Ученики? Учителя? Она так ко всем привязалась! С ней сможет уйти только Глюк, но в волшебной деревне полтергейст более на месте, чем в одинокой городской квартире.

О, вернулась боль. Другая, но оттого не менее жгучая и горькая.

– Тебе стоит горячо и искренне пожелатьэтого ухода, Василиса! Пожелать, пока не отрезаны все пути назад – обратно в мир людей! – Елисей порывисто шагнул к ней, сжал её ладони в своих руках: плотных и сейчас даже горячих. – Ты слишком рискуешь, оставаясь здесь, – пограничный переход между миром живых и миром мёртвых малоподходящее для людей место, в любом противостоянии тебе достанется больше всех! В этом году уже ничего нельзя переиграть, но подумай хоть о годе следующем. Под Рождество тебе и при самом мирном раскладе будет очень тяжко, и мне ужасно жаль, что ты вынуждена пройти через это испытание.

– Знаю, мне Мара объяснила, что перед каникулами на меня морок потусторонние силы наводили, Замостье шалило. Я в курсе, что несколько раз в год сила потустороннего мира возрастает, порождения нави исподтишка влияют на защитников нашей яви, будя их подсознательные страхи, старые чувства вины и самые потайные желания. Вытаскивая то тёмное, что люди привыкли хоронить в глубинах своей души. Один раз я уже прошла через это, знаю, чего ждать, и в вас и других учителях впредь не усомнюсь. И да, обращусь за помощью, если что-то будет непонятно или... слишком страшно.

– Будь беда только в этом, не о чем было б волноваться – я верю в твою выдержку и благоразумие, всегда в них верил, – глухо возразил директор. – Я вёл речь о другом: о том, что ты волей-неволей можешь принести себя в жертву миру нави. К этому опасению добавляется ещё одно: в школе ты теряешь силы.

Вот как, она устаёт не только из-за вала ежедневной работы? Опять магические причины у обыденных явлений имеются? Василиса нахмурилась, тщетно выискивая в памяти информацию из текстов учебников. Похоже, до этих разделов она дойти не успела.

– Из-за чего теряю?

– Ты отдаёшь их. Мне. – Директор развёл руками: почти материальный, могучий и прекрасный как никогда. – К сожалению, я не могу оборвать эту нить. Любовь – самое яркое проявление жизни, сама её суть, поэтому она неподвластна мёртвым. Неподвластна и чужда мне.

Ей казалось, минутуназад было больно? Нет, по-настоящему больно стало сейчас.

Вдох-выдох. Ей не сообщили ничего нового. Любовь характерна для жизни – тонко подмечено. Для смерти более подходят равнодушие, холодное благородство и ледяное чувство долга. Словом, все то, что она с первых дней заметила в своём директоре: жёсткость и бескомпромиссность суждений, хладнокровную рассудительность и неэмоциональность, склонность к черному юмору и откровенному сарказму. Она так радовалась, когда рядом с ней он улыбался и смеялся, а ученики школы поражённо оборачивались им вослед! Но у всего в мире есть цена...

– То есть в школе я потихоньку умираю? – уточнила Василиса.

– Нет! Но ты будто несёшь на плечах двойной груз. Скинь его и станет легче! Тебе самой пригодятся твои силы, не подпитывай ими меня – поверь, мне и своих довольно через край.