Книга Тайны Калинова моста, страница 217 – Валентина Елисеева

Какие бы леденящие кровь картины ни открывались перед Василисой, она сжимала зубы и не двигалась. Какие бы страшные стоны ни тревожили её слух – не бросалась на помощь фантомам. Важно помнить, что после ночи придёт рассвет и всё развеется в первых лучах рождественского утра. Все ужасы вокруг – они не настоящие,это просто галлюцинации, очень реалистичные видения, которые сами по себе уничтожить её не могут. Изорвать в клочки душу – да, но та заживёт. С рассветом.

Но до рассвета ещё долго-долго-долго ждать и стискивать зубы. Ни на секунду не забывать о том, что бой с навью – это игра-головоломка, игра на эмоциональную выдержку, цель которой – вовремя провести параллели и сделать верные логические выводы, не поддаваясь нагнетаемой буре эмоций. И подпитывать магией общую цепь, накинутую на шею рвущейся в живой мир нави, как строгий ошейник на бешеного пса. Ощущать эту цепь, словно держишь её в руках – натянутую струной, передающей колебания от каждого удара по каждому звену.

Вот особо чувствительный рывок, связанный, как ни странно, не с ней, не с самым слабым звеном цепи...

«Ян! Пробивают Яна! – прошелестел в воздухе голос директора. – Ему трудно как никогда...»

Больше ничего не сказано, но на Василису навалилось непомерное, оглушающее чувство вины перед двуликим. Онастала болезненным тёмным пятном его светлой души! Её вина, что в общей цепи в итоге не одно, а два ослабленных звена, мечтающих о недостижимом и готовых выслушивать даже демонические коварные советы!

Перед ней возник Елисей и отрывисто приказал:

– Сдвинься ровно на сто шагов влево. Считай шаги, сдвигайся строго в бок. Надо перекрыть мой участок, моя помощь требуется на пятом звене.

Он исчез. Василиса стала осторожно сдвигаться, считая шаги. Магический фон защитной цепи выровнялся, противостояние нави и защитников яви стабилизировалась у точки равновесия. Как долго длится рождественская ночь. Уже не верится, что когда-то наступит рассвет.

– Василиса, ты идёшь к мосту! – Перед ней встал бледный Елисей, загородив путь.

– Но я сдвигаюсь точно влево, как ты сказал, – растерялась она.

– Я? Меня здесь не было! – Взмахом руки директор чуть рассеял туманную дымку, открыв вид на тропу, ведущую вниз с пригорка с малинником – ведущую к Калинову мосту. По этой тропе она и двигалась! – Быстро иди за мной.

Он стремительно пошёл вверх по холму, с которого спустилась Василиса. Чуть дальше возвышалась школа, успокаивающе мерцая кое-где светящимися окнами.

– Василиса, стой! – услышала она позади, когда развернулась и пошагала за директором. – Ты начала двигаться к реке, потом покрутиласьна месте и вновь пошла к реке: тебя кто-то ведёт? Ты кого-то видишь?

Оглянувшись, она узрела второго Елисея. Такого же мрачного и сосредоточенного, как первый. Попробовала коснуться обоих магией, но не вышло – нити её сил рассеялись в зловещей дымке и поглотились ею с удовлетворённым урчанием. Навь любила магию смерти, та была ей близка как ничто иное под луной. Наверное, она довольно щурится, даже когда некроманты боевыми ударами развеивают её фантомы.

– Мне трудно находиться не на посту, я теряю силы, – с оттенком страдания прошептал первый Елисей. – Пожалуйста, что бы тебя ни удерживало на месте, отойдём от моста!

– Отключи эмоции и думай. Время утекает, нестабильность твоего звена подтачивает устойчивость защитного плетения, ты должна определиться с направлением, – сухо произнёс второй Елисей. – Полагаю, ты видишь двух меня?