Книга Встречная-поперечная, страница 73 – Антонина Циль, Анна Вронацкая

«Вот уж действительно, кто бы мог подумать?» — размышляла Маша, провожая тётушку. Как все-таки мало она знает о мире за пределами городских джунглей. А стрельбе она, кстати, тоже обучалась, на дополнительных курсах. Всем курсисткам рекомендовано было. Поперечные точно также от пуль погибают, как лесное зверье. И любому этнографу в чаще с ружьем привычнее.

Она вернулась на кухню, чтобы отправить Марфушу спать. Бог с ними, с грязными чашками, завтра Маша сама поможет горничный с посудой.Уговорила-таки Марфу. У той уж глаза слипались и рот то и дело в зевоте распахивался. А у Марии сна не было ни в одном глазу, уж очень встревожили её спиритический сеанс и рассказ Маргариты Романовны.

— Не знаешь, когда Арим придёт? — спросила Маша у горничной.

— Так вон он, — Марфуша кивнула на окно, выходящее в хозяйственный двор, и широко зевнула. —Камины вычистил, почитай перед самым вашим возвращением, золу выносит.

Маша немедленно выскочила через чёрную дверь. Кряжистая спина Арима мелькнула у дальних коровников, и Мария Петровна устремилась за таинственным слугой. Однако нагнать не смогла и в темноте потеряла всякий след бородача. Ведро-то в руках Арима гремело, но звук доносился то слева, то справа.

Тогда Маша пальчиком сложила в воздухе поперечное слово для поиска. И вон же он, Арим! Показался, просто за телегой было не видать. Маша позвала слугу по имени. Но ветер качнул дверь на амбаре, и та захлопала, заглушив голос.

— Арим! — крикнула она ещё раз.

В ту же секунду заухала сова. Маша даже смешно сделалось: вот же... уловки.

— Встречный-поперечный! — громко выпалила Мария Петровна, вспомнив присказку Ивана Леонидовича. — Лесной, домовой, приречный! Если нечисть, обернись!

Арим нехотя остановился, втянул голову в плечи. Пошёл сначала задом наперёд, затем обернулся, понурившись, и зашагал к Маше. С каждым шагом он уменьшался в размерах, и к Маше подошёл приземистый мужичок, ей по пояс, в локтях плетёных на старинный лад и в мягкой шляпе, связанной из косиц сена.

— Хозяйку не признал? — грозно поинтересовалась Мария Петровна, когда домовой приблизился. — За труд и заботу спасибо, — она поклонилась по старинному обычаю, до земли. — Но вот прятаться нехорошо.

— Дык, — вздохнул, признавая право барышни на гнев и принимая благодарность, домовой, —обстоятельства…

— Рада познакомиться, Арим. Будь и дальше нашим помощником и защитником.

— Благодарствуйте, — домовой тоже с достоинством поклонился. Слово сказано. Служба его в доме продлена.

— Что знаешь о Змее? — напрямую спросила Маша. — Это ведь с ним мой дед договор заключил?

— Догадались, барышня? — домовой помрачнел и сжал кулаки.

— Сложила... два и два, — пожала плечами Мария. — Про Полозовых детей, Змеевичей, мне ещё отец рассказывал. Но не верится, что мой собственныйдед меня, свою родную внучку, Змею пообещал, — Маша спрятала дрожащие руки под шаль.

Ох, как непросто было всё это время притворяться спокойной! С самого спиритического сеанса сомнений в ней больше не осталось. Совсем ещё недавно, на уроках поперечного языка в Великом Новгороде они с ученицей читали книгу преданий, собранную отцом в Приуралье. Тот как-то неохотно упомянул:

— А у нас в Приречье полозовы пещеры наружу выходят. Змеевичам надобно время от времени вглубь земли спускаться, шкуру обновлять. В свое время много у нас от них божьего и поперечного люду пострадало.