Книга Встречная-поперечная, страница 8 – Антонина Циль, Анна Вронацкая

При этом она была вежливой и даже приветливой, пока разговор шел в пределах нейтральных тем. Такое положение дел Марью Петровну более чем устраивало.

Она заверила Маргариту Романовну, что доехала отлично, по хорошей дороге и быстро.

— Повезло, — одобрительно кивнула тетя. — Дождем тянет. У нас так часто: весь день вёдро, а к вечеру – как из ведра. Скоро закат. Не будем ждать, поедем в «Осинки». Я заранее послала слуг, как только Федор Терентьевич телеграмму отбил, – просушить перины и подушки. Дом уже два года стоит нежилой.

— Но Федор Терентьевич сказал, что… — слово «бабушка» Маше произнести было сложно, — Татьяна Варфоломеевна скончалась четыре месяца назад.

— Все правильно, — помедлив, ответила Маргарита Романовна. Смуглая девица в строгой форме подала ей капор и накидку. — После смерти отца мама жила у меня.

Маша кивнула. Почему-то тревожно кольнуло сердце.

Они сели в двуколку. В дороге Маргарита Романовна говорила мало. Спрашивала о путешествии в поезде, кивала на проплывавшие мимо пейзажи:

— Вереева поляна, Датские луга, Мельников овраг. Вон то – поместье Абрамцевых, там нынче гостят брат и сестра Абрамцевы, Сергей и Елизавета, племянники Софьи Сергеевны. Представлю вас. Лизонька весьма охоча до гостей. Вон там начинаются земли вдольских князей Левецких, сами они давно в Петербург перебрались, однако имение поддерживают в порядке.

От красоты видов у Маши кружилась голова. Пахло то яблоками,то речным илом, то прелой листвой. Рощицы нарядились в желтое и красное, вдоль дороги алели ягоды боярышника. Горизонт застлало розовой дымкой, и долина смотрелась акварельной чашею.

Колеса двуколки застучали по каменному мосту над широкой, плавной рекой.

— Велеша, — бросила Маргарита Романовна. — Неглубока, но омутами опасна.

— Значит, и водяницы в ней живут? — оживилась Маша.

— Живут, — покривившись, подтвердила тетя. — Давно пора управу на них найти, спасу от поперечной нечисти нет.

Маша кашлянула в кулачок и остаток дороги молчала, только смотрела по сторонам.

***

— Не видать? — лениво спросил Сергей, оторвавшись от книги.

— О ком ты? — фальшиво удивилась Лиза, продолжая глядеть в окно на пыльную дорогу, ведущую от поместья на холмы.

— О младом вдольском князе Иване Левецком, бессовестно не ответившем на твое… третье?... приглашение.

Лиза сбросила маску томности, в сердцах смяла пригласительную карточку Абрамцевых, дорогую, с золотым тиснением и вензелями. Бросила ее на пол. И после посмотрела с сожалением – денег на новые приглашения уже не было. И в этом была вся Лиза – гнев временами затмевал практичность и благоразумие.

Напоминание о неподвластности собственного характера еще больше разозлила Лизоньку и она направила свой гнев на господина Левецкого.

— Каков невежа, а! А еще князь! Так презреть внимание местного общества! И с кем он кроме нас и Лопушкиных планирует тут общаться? После этакой игнорации никто с ним и не заговорит даже! Прибыть тайком, с визитами соседей не объехать… Если бы не фон Лингены, я бы до сих пор не узнала, что наследник вернулся на родовые земли!

— Может, он вообще ни с кем тут общаться не собирается? Распоряжения отдаст – и в Петроград.

— Ну знаешь! Долг любого вдольского аристократа – быть в связи со своим народом. И исполнять приличествующий этикет!