Книга Караул! Яга сбежала!, страница 145 – Елена Артемова

А когда .леший называет при всех Елену «моя умница», та, светясь от счастья ему отвечает: «Спасибо, любимый».

Избушка на курьих ножках сменила свое место стоянки, передислоцировавшись с поляны вместе с Феней и Микошей к терему Кощея. Домовые решили не стеснять молодых, то есть нас с Кощеем, намекая, что обязательно переедут к нам, но попозже, когда начнутся бессонные ночи, но уже совсем иного толка.

Баюн тоже решил далеко не уходить, поселился на первом этаже терема поближе к кухне. И каждое утро встречает меня у порога спальни с голодным видом.

Карлуша выздоравливал долго. Почти месяц лежал на мягкой перинке, закатывая глаза. Мне было очевидно, что он притворяется, но я, не подавая виду, ухаживала за «больным».

До тех пор, пока на перилах балкона не появилась подруга ворона — Клара. Вместе с птенцами. Ох и пощипала она тогда перья симулянту… Воронье семейство осталось в тереме на ПМЖ, свив гнездо прямо посреди кровати.

Сейчас Карлуше категорически некогда с нами рассиживаться. Он курсирует между гнездом и свежепосаженным огородом, таская червячков новым вылупившимся воронятам.

Голос Премудрой вывел меня из воспоминаний.

— А вы слышали, что Милания-то, — посмеиваясь, делилась сплетнями раскрасневшаяся Василиса, — замуж выходит.

— Опять кого приворожила? — вяло отреагировала Елена, которую больше интересовало, допрыгнет ли жаба Мара до края аквариума.

Бабуля поселила кикимору в стеклянный ящик и всюду носила с собой. Считая, что лучше не спускать глаз с этой лягушки.

— Не-а, — отозвалась Дарья, оторвавшись от плеча Гордея, — на этот раз все по-честному.

На этой фразе Василиса прыснула,

— Точно, нашла себе жениха под стать ...писаря городишного! — фыркнула Премудрая. — Того самого, что на ярмарке объявления за медяк сочиняет. Он ей вместо цветов свиток с любовным посланием в три листа подал, да таким витиеватым, что сам и прочесть не смог. Клянется, что своим пером сможет «вписать имена их в летопись веков», а сам сроду дальше указов о налогах на курятники ничего не писал!

— Да и ладно, — махнула рукой Прекрасная, –какой-никакой, а ей нравится.

— В том-то и дело, что никакой, — не удержалась от колкости Василиса. — Ой, смотрите! — она махнула рукой в сторону терема, где Буренка, так и оставшаяся на мое попечение, принялась жевать сушившееся на веревке белье.

— Батюшки! — всплеснула руками бабуля и помчалась спасать простыню от прожорливой коровы.

Баюн, допив молоко из блюдца, стер капли с усов.

— А я так думаю, — мурлыкнул кот, растягиваясь на лавке, — что у каждой пары своя правда. Одним — перья жар-птицы, другим — налоговые указы. Лишь бы мыши в амбаре водились.

Чем вызвал волну смеха за столом.

– Ну ты и философ, пушистый, – улыбаясь, я провела по шелковой шерсти Баюна.

— Обзываешься? — на всякий случай уточнил кот, услышав незнакомое слово.

— Наоборот, хвалю, — поспешила заверить я.

— Хвалить надо не словами, а делом, — невозмутимо протянул Баюн, тыкаясь влажным носом в мою ладонь. — Молочка подлей.

Наш диалог прервал окрик Ивана, обращенный к Варваре Степановне.

— За хвост ее оттаскивать надо! За хвост!

— Подсобил бы лучше, умник! — буркнул, поднимаясь, Водяной и направляясь на подмогу бабуле, безуспешно сражавшейся с Буренкой.

— Варварушка, я иду к тебе! – крикнул владыка морской, прежде чем его нога поскользнулась на упавшем яблочном огрызке. Взмахнув руками, водяной упал в реку Смородину.