Онлайн книга «Эльфофобия»
|
Пожалуй, самым отличительным и практическим направлением образования в Школе было целительство, особенно на фоне будущих искусствоведов, дипломатов, историков и переводчиков. Но тут дело с даром обстояло ещё более неоднозначно. Зачастую, особый талант чудо-лекарей ограничивался тем, что они могли «видеть» внутренние повреждения пациента, не прибегая к вскрытию, и гораздо точнее, чем их неодарённые собратья, ставили диагнозы. А вот сам процесс лечения, что у тех, что у других ничем не отличался. Иногда я думала, что идеальная память куда полезнее дара видения чужого тела насквозь. Ния как раз тем и славилась, что с лёгкостью запоминала сложные названия целебных травок и рецепты приготовления из них эликсиров и снадобий. Сведения о лекарствах, болезнях, симптомах и способах лечения хранились в памяти девушки в идеальном порядке и по мере надобности легко оттуда извлекались. Что и говорить, нам с Касси повезло с подругой. — Синяк будет, — Лишер поднял руку и осторожно дотронулся прохладными пальцами до моей горящей после удара снежком щеки. Я сделала шаг назад, обрывая прикосновение, пока нас никто не увидел. Подобное внимание маркиза мне ни к чему. Сейчас снова о Джане вспомнит… — Подождите! — в конце аллеи показался взъерошенный и подозрительно румяный Гордэн. — Эли, что случилось? Мои волосы по-прежнему покрывал снег. Часть его успела растаять и спутанные мокрые пряди облепили лицо. — Ты где был? — вместо ответа холодно поинтересовался Курт, вдруг становясь похожим на себя прежнего и куда более привычного. — А что? — растерялся рыжий парень. — Почему оставил её одну?— продолжал обвинительно допрашивать Лишер. — Так это… — друг оглянулся на кусты. Не знай я, зачем и с кем парень туда удалился, решила бы, что у него живот прихватило. — Ясно, — видимо подумал о том же Курт. — Проводи её и больше не оставляй одну. С облегчением глядя в спину быстро удаляющегося маркиза, я стряхнула с волос остатки подтаявшего снега и попросила: — Дай шапку. — Что здесь произошло? — Гор продолжал таращиться по сторонам на множество следов ног, истоптавших сугробы до чёрных проталин. — Расскажу по дороге, — поморщилась в ответ, прикладывая в горящей щеке тонкий кусочек наста. * * * Подруги предложили пожаловаться о нападении ректору, однако я рассудила, что дешевле и безопаснее не связываться со зловредной герцогиней, а жить дальше тихо, не привлекая к себе её внимания. Осталось-то всего ничего. Скоро практика, в течении которой мы со злыдней пересекаться не будем. Встретимся только на защите диплома, чтобы расстаться уже навсегда. Куда сильнее волновало изменившееся поведение Лишера и моё собственное отношение к маркизу. Раньше он меня не замечал, а я старалась лишний раз не попадаться ему на глаза. Даже интерес к Джане не объяснял столь внезапной оттепели. Хотя, пора признать, это лето многое во мне изменило. Я совершенно по-другому взглянула на себя и свои планы на будущее, которые прежде казались единственно правильными и возможными. Мне больше не хотелось прятаться от всего мира в поместье Маршильез и превращаться в угрюмую отшельницу. Возможно меня отогрела дружба с Бартом и Мартой, которые из работодателей очень быстро превратились в близких людей, почти приёмных родителей. В «Подкове» я ночевала чаще, чем в школе. В дни, свободные от выступлений, помогала Марте на кухне, а Барту — за стойкой: в основном развлекала непринуждённой болтовнёй посетителей да следила, чтобы те не сбежали, не расплатившись. Чужеземцам было приятно, когда с ними заговаривали на их родном языке. Конечно, сделать заказ — дело нехитрое, смышлёные подавальщицы и без слов, на пальцах понимали, что от них требуется, но обсудить последние новости, пошутить или пожаловаться на жизнь, когда тебя понимают, дорогого стоит. Мне нравилось то влияние, которое я оказывала на людей, танцуя на сцене как Джана, и общаясь в зале как Элиана. Это заставиломеня задуматься о своём предназначении. Возможно оно было совсем не таким, каким я представляла его себе до сих пор. |