Книга Наследники. Любовь под запретом, страница 72 – Татьяна Абалова

Рутгерт был таким красивым, что я не могла отвести от него глаз. Я с пристальностью охотника, караулящего добычу, следила за каждым его движением. Я знала, что потом буду вспоминать, как Рут наливал мне в чашку золотистый напиток. Как перекладывал на тарелочку кремовое пирожное, как облизал палец, испачкав его в шоколадной глазури.

– Ты смущаешь меня, – бросил он, садясь на соседний стул.

– Разве ты не привык к вниманию?

– Внимание толпы не так ощутимо. Под твоим взглядом я невольно начинаю контролировать каждое движение.

– Поэтому облизали палец? Теперь это выглядит как намеренный акт соблазнения.

– А ты готова соблазниться?

– У тебя есть Элеонора, – я опустила глаза.

Нарочно, чтобы он не прочел в них «К черту Нору!».

Рут поставил чашку на блюдце. Он не притронулся ни ко одному из пирожных. Словно припас их для меня одной. Мне было приятно такое внимание, но...

– Как раз о ней я и хотел поговорить.

Я не донесла ложечку до рта. Все так, как я и думала. Он выбрал Нору.

– После нашей ночной беседы, я понял, что обрисованная тобой проблема является не частной, а государственной. В наличии ребенок, потомок эльфов, которого скрывали так тщательно, что даже сделали магическое изменение уха.

Я непроизвольно потрогала свое.

– Когда потомок эльфов подрос, его захотели продать, потом передумали и решили насильно выдать замуж, заодно лишив наследства. Когда ребенок... Да–да, ты все еще ребенок, тебе нет двадцати одного года. Когда ребенок попал в трудную историю и обратился за помощью, его никто не услышал. Девочку заманили в карету и выкрали, чтобы она сыграла роль подруги. Но и здесь ей не повезло. Мстительный маг проклялее Горбом ведьмы. А когда понял, что теряет свои позиции, подло отправил потерянное письмо, в котором девочка просила помощи, ее злейшему врагу.

По моей щеке поползла слеза.

– Мне очень жаль, что я принял участие во всей этой некрасивой истории. Или даже стал причиной некоторых твоих несчастий. Поэтому я посчитал себя не в праве судить тех, кто принес тебе зло, так как оказался в их числе. Я написал письмо королю. Пусть мой отец сам рассудит, кого и как наказать.

Я открыла рот, желая возразить. Кто угодно виноват, но не Рут! Он сам не был полностью посвящен в план похищения и не знал, что я не давала согласия. И к нападению Элеоноры он также непричастен.

– Я знаю, что ты хочешь сказать, – не дал мне запротестовать Рутгерт. – Но я в ответе за тех, кем себя окружил. Моя благосклонность открывала этим людям большие возможности. Но они воспользовались ею в эгоистических целях. Мы с братьями Ларотт оправдывали себя тем, что помогаем влюбленным и собираемся примирить две враждующие семьи. Но мы действовали с усердием юнцов, не понимающих к чему может привести порыв. Поступку Элеоноры вовсе нет оправдания. Честно говоря, я не сразу догадался, что тебя прокляла она. Нора выглядела такой милой и нежной феей, что трудно было поверить, что она способна на бесчеловечные поступки. Но она хорошая актриса. Ее подлый выпад с письмом, случайно попавшем ей в руки, открыл мне глаза. Ты лишь подтвердила мою догадку.

– А как ты узнал, что меня проклял Разрушитель?

– А кто еще? Разрушители – это воины. Только они владеют боевой магией и прочими убийственными заклинаниями. Нетрудно понять, что к преступлению не причастны Созидатели и Защитники. В их магическом арсенале просто нет таких заклинаний. Эти маги безвредны. Созидатели заботятся о природе и благоустройстве мира, а Защитники максимум на что способны – поставить Отражающий щит. Тогда проклятие рикошетом вернется к пославшему его. Еще могла попасть под подозрение Элита. Она владеет всеми видами магии. Но такой вид магов встречается крайне редко. Кроме ректора, тебя и меня, в Вышке никого из Элиты нет. Ну не на ректора же думать?