Книга Год Дракона, страница 206 – Вадим Давыдов

– Я так испугалась, – сердито заявила Елена. – Ужас, как я испугалась, Дракон. Я такая, на самом деле, трусиха, – аж самой противно! Надо было не слушать его гнусности, а вцепиться когтями в его холёную ряшку, – вот что надо было сделать! А я…

Майзель осторожно, словно она – стеклянная, обнял Елену:

– Мир?

– Тьфу на тебя, – пробормотала Елена, утыкаясь лицом ему в шею и с наслаждением вдыхая знакомый, горячий аромат его кожи. – Сколько раз мне сказать «прости»? Тысячу? Миллион? Я скажу. Или напишу в тетрадке. Каждую буковку в отдельной клеточке. Хочешь?

– Правда, не сердишься на меня больше?

– Нет.

– Здорово.

– Дракон… Ты от меня не отстанешь?

– Уж это вряд ли.

– Зачем я тебе?

– А я тебе?

– Ну, ты, – Елена толкнула его плечом – жидкость в стакане опасно плеснулась, грозя пролиться. – Придумал ещё тоже сравнивать! Куда это ты опять собрался?! Я хочу домой!

– Скоро, – Майзель наклонил голову. – Но не сейчас. Сейчас надо вытащить все корешки, раз уж мы здесь.

– Неисправим, – поставила диагноз Елена. – Интересно, а чего же я ещё ожидала. Кто-то уцелел?

– Да, – поколебавшись, ответил Майзель. – Ему чертовски повезло – я промазал.

– Что ты собираешься делать?

– Хочу с ним поболтать. Для начала.

– Ага, поболтать, – проворчала Елена. – Знаю я твоё «поболтать». А остальные?

– Остальные – расходники. Одноразовые шприцы.

– А этот?

– Этот, –усмехнулся Майзель. – Этот поинтереснее.

– Я хочу присутствовать, когда ты будешь с ним «болтать».

– Зачем?

– Я скажу тебе потом – если будет, о чём.

– Что такое, Ёлочка?! – удивился Майзель.

– Послушай, Дракон, – Елена посмотрела на него, и Майзель понял: она в порядке. Ну, почти. – Сделай, как я прошу, хорошо?

– Я подумаю, – Майзель заглянул Елене в глаза. – Тут один человек хочет тебя повидать. Иренка Ружкова. Помнишь?

– Иренка?! – глаза Елены широко распахнулись. – Она здесь?! Как?! Почему?

– Она тебе сама всё расскажет, – чуть заметно улыбнулся Майзель и достал телефон. – Иренка! Заходи.

Ружкова как будто ждала за мягкой, звуконепроницаемой завесой:

– Ленка, – Ирена шагнула навстречу поднимающейся Елене. – Ленка, я столько всего должна тебе рассказать.

– Иренка, – стакан выпал бы из рук Елены, если бы Майзель его не подхватил. – Какая ты стала!

– Шёл бы ты отсюда, Дракон, – глухо проговорила Ружкова, обнимая Елену. – Дай двум тёткам повыть спокойно, а?

– Тш-ш, – закрыла ей рот ладонью Елена. – Он понимает женщин.

Секретарей у Ботежа отродясь не водилось, поэтому о визите начальника контрразведки жандармерии ему оказалось некому сообщить – кроме самого Михальчика, выросшего на пороге. Генерал, не говоря ни слова и не удосужившись даже поздороваться, не снимая ни шако^[42]с плюмажем, ни перчаток – он был почему-то при полном параде – стремительно шагнул к начинающему подниматься из-за стола редактору «Пражского времени» и влепил Ботежу здоровенную оплеуху, от которой тот укатился в угол.

Одной рукой придерживая палаш, Михальчик ладонью другой опёрся на стол и перемахнул через него, словно гимнаст через «козла», даже не задев рассыпанных бумаг шпорами надраенных до невыносимого блеска сапог. Сграбастав Ботежа за шиворот, генерал поднял его в воздух и пару раз чувствительно встряхнул, после чего швырнул через половину помещения прямо на скрипучий диван. В несколько огромных шагов преодолев разделяющее их расстояние, генерал с грохотом поставил стул и уселся на него по-наполеоновски верхом, прямо напротив находящегося в полнейшей прострации Ботежа. Лязгнули ножны палаша об пол. Несколько секунд Михальчик рассматривал редактора своими светло-серыми, налитыми яростью глазами, после чего прошипел: