Книга Год Дракона, страница 267 – Вадим Давыдов

– Вы же знаете, Андрей Андреевич, – Корабельщиков увидел улыбку пани Геллер почти наяву. – Для любимого дружка – и серёжку из ушка. Тем более – будьте, пожалуйста, осторожны. Вы и Татьяна Викторовна – душа проекта, без вас он бы даже не начался.

– Сейчас мы потонем во взаимных комплиментах, – Андрей чуть отодвинул динамик от уха. – Полагаю, пора переходить к фазе всеобщего голосования. Мы же не хотим, чтобы у людей завод кончился, правда? А вообще, я совершенно не чувствую уверенности в том, что всё будет чаемо – даже при самом оптимальном раскладе. Нации нет, институтов нет… Придётся ведь прямое коронное правление вводить. И одному богу известно, сколько этот переходный, с позволения сказать, период может длиться. Год, два или десять. Неужели вы к этому готовы? Или согласны на это?

– Скорее всего, вы правы, – не стала перечить ему Галина. – Но сомневаться в нас не стоит. Не хотите лично с Драконом это обсудить?

– Как будто именно сейчас ему больше совершенно нечем заняться, – проворчал Корабельщиков. – Да и обсуждали мы нюансы неоднократно. И всё же полной уверенности взяться неоткуда, Галина.

– Напрасно вы так, – пожурила его пани Геллер. – Дракон занимается вашим проектом лично по целому ряду причин. Естественно, все сейчас страшно заняты Намболой, но вы, пожалуйста, ничего такого не думайте, – мы за Республикой очень внимательно следим!

– Ну, наверное, я ему позвоню, – всё ещё сомневаясь, произнёс Андрей. – Может быть, даже прямо сейчас. А вот и он, – Корабельщиков посмотрел на дисплей. – До свидания, Галина. Слушаю тебя, Дракон.

– Что там у вас за катавасия?

– А ты чего такой кислый?

– Не выспался, – огрызнулся Майзель. – Я только что общался с Мирославой. Второй и третий секретари голос сорвали, уговаривая «оппу» отказаться от завтрашнего выступления.

– Пусть попьют горячего молока с мёдом, – хмыкнул Корабельщиков. – Я говорил, это бесполезно.

– Попытка засчитана, – Майзель что-то сказал кому-то по-чешски – Андрей неразобрал его реплики. – В общем, посольство переведено в режим круглосуточной работы, наш «Купол» тоже пару лишних «глазок» на вас наставит.

«Куполом» называлась глобальная система регистрации эфирных и медийных событий – глаза и уши разведывательного сообщества Коронного Союза. Ознакомившись – весьма поверхностно – с её возможностями, Андрей пришёл в ужас и в восторг одновременно.

– Хорошая мысль.

– Какие у тебя ещё соображения?

– Надо запускать голосование. Мы только что обсуждали это с Галиной.

– Если ты считаешь – пора, тогда надо начинать, – согласился Майзель. – Давай подождём буквально денёк, посмотрим на динамику, которая завтра закрутится, просто, чтобы не накосячить. Я дам команду готовить процедуру. А ты – будь осторожен.

– Да что вы раскаркались со своей осторожностью, – рассердился Андрей. – Всё, как Гонта говорит, штатно! И потом, Ваковский предупредил бы!

– В «бацькином» борделе даже профессионалы вроде Ваковского могут пузыря пустить, – осадил его Майзель. – Это тебе не наше взаимодействие. Так ты не лезь особо на рожон, слышишь?

– Есть не лезть, – проворчал Андрей. – Завтра, как только закончится представление, я тебе позвоню.

Андрей, сам не зная, отчего, медлил со звонком Майзелю. День выдался пасмурный, и стемнело, кажется, раньше обычного. Фонари во дворе освещали пространство искусственным голубоватым светом, от которого воздух казался совсем ледяным, – было и вправду холодно. На душе у Андрея кошки скребли. Никто из тех, кого он просил держать его в курсе событий по ходу шествия, пока не звонил. Не вытерпев, Корабельщиков набрал номер Ваковского. Полковник не брал трубку, и это могло означать только одно – он не может говорить, наверняка находясь на службе.