Книга Год Дракона, страница 89 – Вадим Давыдов

Получив приглашение пани Ирены, Кречманн прибыл на мероприятие, посвящённое визиту в «Коруну» специального посланника Курии – епископа Жижки, вовсе не предполагая удостоиться каких-то персональных почестей. Однако вместо благообразного старичка в сутане с малиновым поясом его ждала встреча с высоким, молодым – никак не старше фрау Рушшкофф – прелатом, церковное одеяние которого никак не могло скрыть ни гвардейской выправки, ни смертоносной грации опытного бойца-коммандос. «Ваше преосвященство» – или всё-таки «господин майор», подумал адвокат.

– Рад познакомиться с вами лично, доктор Кречманн, – настоящим командирским голосом пророкотал, вручая ему награду, епископ, делая ударение на «лично». – Позвольте мне также от имени Его Святейшества передать вам особую, устную, признательность за всё, что вы для нас делаете. Благослови вас Господь!

То ли от этих слов, то ли от могучего рукопожатия папского офицера для особых поручений, способного дробить в порошок гранитные глыбы, Кречманн прослезился. Что не помешало адвокату приметить: фрау Рушшкофф сегодня как-то особенно ласково на него смотрит.

Улыбнувшись приятным воспоминаниям, Кречманн шагнул к столу. Устроившись в удобном кожаном кресле, он включил компьютер. Не нравится мне этот Гайц, подумал он. Кстати, непонятно, почему. Мало ли среди моей клиентуры богатых бестолочей, которым я даже по-своему симпатизирую? Или это фрау Рушшкофф так влияет на меня? Идиотская, опасная игрушка с мотором – или школа, горящие любопытством и разумом детские глаза? Чёрт меня подери!

Кречманн открыл картотеку и нашёл в ней данные Гайца. Его родители переехали в Швабию в пятьдесят седьмом, вместе с малюткой Густавом. Из Аргентины. Кречманн пошевелил ноздрями, словно пёс, учуявший аромат жареной сосиски. А не слетать ли мне в Аргентину, плотоядно усмехнулся он. Пора сменить обстановку и слегка развеяться!

Захлопнув дверь квартиры, Елена прислонилась к ней и долго не могла перевести дух. Сердце колотилось, уши горели – светятся, наверное, в темноте, сердито подумала она, и не смогла сдержать рвущийся наружу смешок, – впрочем, отчасти нервный. Я это заслужила, решила Елена. Столько лет я с ними ристалась, – что-то должно было произойти. Если они впустили меня, да ещё вот так, – значит, они задумали что-то невероятное. Но что?! Звонить Иржи. Немедленно.

Она хотела сначала набрать телефон редактора со своего мобильного телефона, но передумала и взялась за терминал, выданный Майзелем.

– Ахой, Иржи. Это я, Елена.

– Еленка? Что-нибудь случилось?!

– Случилось, Иржи. Сядь, – Елена подавила желание по-мефистофельски расхохотаться. – Сидишь? Ну, слушай. Ты не поверишь!

После того, как Елена умолкла, Ботеж невероятно долго сопел в трубку – минуту, а, может, и больше.

– Иржи? – обеспокоенно окликнула его Елена. – Иржи? Ты где?

– Здесь, – сдавленно произнёс Ботеж. – Я не знаю, что сказать, девочка моя. Лучше я ничего не стану говорить. Чем тебе помочь?

– Мне понадобится отпуск.

– Это я понял. Ты его получила. Что ещё?

– Никому ничего не говори, Иржи. Я заболела, уволилась, умерла – только не говори никому ничего, ради бога.

– Добро.

– Иржи, ты можешь хотя бы попытаться представить себе, – зачем?!

– Я могу лишь строить догадки, Еленка, – вздохнул Ботеж. – И вариантов немного: им зачем-то необходимо полнейшее, абсолютное одобрение их действий. Стопроцентная мобилизация.