Книга Войны судьбы, страница 67 – Джинафер Дж. Хоффман

Я рычу, когда его сила переходит в силу удара, мои руки дрожат, когда я вкладываю свой меч в его меч, удерживая его на расстоянии.

Он смотрит на меня сверху вниз сквозь наши скрещенные клинки, и вокруг нас его армия тает — тьма окутывает его и собирается в плотную колонну.

Я кричу, вкладывая всю свою силу в мышцы, желая сохранить эту стойку,не отступать. Серебристый свет разветвляется от моей кожи, атакуя темноту, которая окружает нас, и проникая сквозь нее, как молния.

Но Артос только улыбается.

Как будто я ничто.

Как будто моя сила никогда не сможет превзойти его.

Собрав всю свою силу, я убираю руку с рукояти своего меча к кинжалу, висящему у него на поясе, его металл блестит, как маяк надежды.

Артос делает шаг в сторону, но он недостаточно быстр, смещение его веса позволяет мне выхватить кинжал и направить всю силу, которая была в моем мече, на нанесение удара. Я делаю выпад вперед, целясь ему в живот, затем пригибаюсь, когда он замахивается мечом на мою шею. Я отступаю, сжимая меч в одной руке, кинжал — в другой, азарт боя вызывает улыбку на моих губах. Рев вырывается из меня, когда я опускаюсь на корточки и ударяю кулаком в землю.

Волна серебристого звездного света вырывается из костяшек моих пальцев, устремляясь наружу и сбивая Артоса с ног. Темнота вокруг нас рассеивается тонкими полосами черного пара, и его сбитые с толку солдаты обнажают оружие. Я замахиваюсь для последнего удара, бросаясь к Артосу, пока он пытается подняться на ноги.

— Теперь ты попался, ублюдок,— думаю я, моя улыбка яркая и победоносная, когда я роняю кинжал на землю. Я поднимаю меч и выгибаюсь вперед, чтобы пронзить им тело Стража.

Но затем рев Кристена эхом разносится между зданиями — мощный, обезумевший, душераздирающий. Это наполнено такой болью и печалью, что я не понимаю.

Пока я не осознаю: я больше не двигаюсь.

Артос поднимает руку с того места, где он остается на земле, в его темных глазах появляется трепет, и я дрожу. Медленно, мои пальцы, крепко сжимающие рукоять меча, сгибаются назад, кости хрустят в ночи, и звон моего клинка, когда он ударяется о землю, звенит у меня в ушах.

Нет.

Но я ничего не могу сказать, мой взгляд скользит от победной ухмылки Артоса к моему брату.

Ксавьер стоит высокий и гордый позади моего врага, его рука вытянута, как будто он что-то бросил, а позади него — время замедляется из-за каждого бульканья моего языка, пытающегося сформировать крик, — Кристен. Он бросается на Ксавьера, расталкивая солдат, бросается вперед и сносит голову моего брата с плеч.

Я задыхаюсь, понимая, что я не парализована — я просто не могу дышать. Я протягиваю руку, слезыжгут мне глаза, когда я ощупываю свое горло тыльной стороной ладони, мои пальцы безвольно свисают под странными углами. В горле пересохло, и когда я сглатываю — боль. Так. Сильно. Боль. Костяшки моих пальцев натыкаются на что-то твердое, и я падаю на колени, в ужасе уставившись на землю, по которой разливается моя кровь. Мой брат вонзил нож мне в горло. Я задыхаюсь, рот наполняется кровью.

— Зора! — Кристен кричит, слезы ярости текут по его щекам, когда он проносится мимо Артоса, отбрасывая свой меч в сторону и прижимая меня к своим коленям, прежде чем я успеваю удариться головой об асфальт. — Зора, — шепчет он, мое имя звучит как безмолвная мольба.