Книга Войны судьбы, страница 70 – Джинафер Дж. Хоффман

— Орел, мы делаем это, — подтверждаю я. — Решка, я умру в одиночестве, потому что я, блядь, не сдамся.

Глаза Хармони ожесточаются, зеленые радужки Гретты пульсируют от ярости, когда она выхватывает монету из ладони Тейлис и швыряет ее через поле.

— Орел, — рычит она. — Гребаный орел. Мы сражаемся, и я твоя королева, так что тебе лучше прислушаться, или, да помогут мне Боги, я выпотрошу вас обоих прямо здесь и сейчас.

— Орел, — соглашаюсь я, одобрительно хлопая ее по плечу.

Тейлис смотрит в сторону своей монеты, давно зарытой в землю, пока солдаты топчут сапогами грязную землю, ходя взад-вперед между различными палатками.

— У меня эта штука с пяти, — бормочет он, бросая на Хармони недоверчивый взгляд.

Она хмурится.

— Это монета.

— Это моямонета, — ворчит он и скрещивает руки на груди.

Хармони закатывает глаза.

— Ты серьезно собираешься заставить меня копаться в грязи и искать ее?

Тейлис вздыхает чересчур драматично.

— Ты невыносим, — бормочет она и делает шаг в том направлении, куда бросила ее.

Тейлис сияет и гонится за ней.

— Я думаю, это было примерно здесь, — говорит он, его голос становится тише, когда они удаляются за пределы слышимости.

Я смотрю им вслед, тихо стоя на ветру. Холод пробирает мою кожу, но я его почти не чувствую. Я почти ничего не чувствую, мое тело немеет само.

— Готовься к худшему, — сказала Хармони. Я сжимаю челюсть, оглядываясь на палатку, тень моей сестры видна сквозь тонкую ткань, когда она мечется внутри, поскольку должна работать над исцелением сломанных пальцев Зоры.

— Не бросай меня, — шепчу я. — Не надо. Блядь. Уходить. От меня.

Глава 22

КРИСТЕН

Когда солнце лижет мне затылок, с колокольни раздается последний звон. Достигнув края Синлона, армия Артоса продвигается вперед.

Я сжимаю своймеч, шлем и доспехи, которые я ношу, плотно прилегают к коже. Солдаты стоят в рядах вокруг меня, но мой взгляд обшаривает их ряды в поисках моей сестры. Наконец, я замечаю Кайю, спешащую с другого конца похожей на пещеру расщелины между горами, в которой мы стоим. Ее доспехи сверкают, когда она встает в самый тыл нашим воинам, поднимая большой палец вверх и показывая его мне.

Из меня вырывается вздох облегчения, и я на мгновение закрываю глаза, глубоко вдыхая. Зору и медицинскую палатку перенесли за пределы поля боя. Она в безопасности, пока выздоравливает, и хорошо спрятана. Если я умру сегодня, у нее есть шанс очнуться, не попав в лапы Артоса, и это победа.

Я снова открываю глаза, когда ровное цоканье, цоканье, цоканьеармии Артоса заполняет каждую унцию тишины, но я вынуждена сосредоточиться на солнце. Над ними, с каждым продвигающимся дюймом, тьма разливается по небу, высасывая каждую унцию солнечного света. Черные щупальца обвиваются вокруг солнца, Артос держит его в своих объятиях, пока оно полностью не задыхается, и поле боя погружается в холодную, бесконечно темную тишину.

Солдаты вокруг меня ощетиниваются, когда небо превращается в невозможную ночь, ни одной звезды не видно. Я медленно перевожу взгляд обратно на фронт армии, прослеживая колонну тьмы, которая тянется от облаков к полю боя, и нахожу Артоса Нулевым.

Темный скачет верхом, от него исходит столько тьмы, что солдат, марширующих в радиусе десяти футов от его жеребца, даже не видно. Темные железные пластины брони, прикрепленные ремнями к его груди, и полный шлем, закрывающий его лицо, по крайней мере, являются признаком того, что он не считает себя неуязвимым. Ни сантиметра его кожи не обнажено, и костяшки моих пальцев на рукояти меча белеют.