Книга Наследник Судьбы, страница 27 – Джинафер Дж. Хоффман

Я подкрадываюсь к приоткрытой двери и выглядываю наружу.

Дождь обрушивается на королевство Эстал. Грозовые тучи неторопливо движутся по небу. Они заглушают лунный свет и окутывают территорию дворца темной, густой пеленой дождя. Молния сверкает за много миль от нас, и сквозь ровное журчание воды доносятся громкие раскаты грома.

Я осматриваю фасад. Вход открыт. Охранники убиты, или у них перерыв между сменами.

Я задерживаю дыхание и делаю шаг наружу.

В одно мгновение я промокаю под дождем, мои темные волосы прилипают ко лбу. Я убираю их с глаз и крадучись спускаюсь по парадным ступеням дворца. Я крепче сжимаю рукоять своего клинка, спускаясь по длинной каменной дорожке к главным воротам.

Дождь такой сильный, что я вижу теперь только на несколько футов перед собой. Я продолжаю сосредотачивать свое внимание — вперед, вбок, из стороны в сторону, сзади. Но нет ничего, никого. Напряжение пробегает рябью по моим плечам и бицепсам, когда мои ботинки шлепают по луже.

Возможно ли, что дверь оставили открытой случайно?

Шелестит куст.

Я поворачиваюсь к нему, выставив клинок. Мои глаза расширяются, когда я вижу перед собой призрак женщины. Я немедленно опускаю клинок и подхожу к ней.

— Хармони? — спрашиваю я, перекрикивая шум дождя.

Она стоит в длинной белой ночной рубашке, прилипшей к телу и прозрачной от дождя. Ее трясет. От стучащих зубов до дрожащих пальцев она болезненно бледна. Замерзла от холодного дождя.

Я срываю с себя промокшую куртку. Она в основном декоративная, создана для встреч вроде сегодняшней, но это лучше, чем ничего. Я подхожу к ней одним быстрым шагом и набрасываю его ей на плечи.

Из-за дождя я не мог разглядеть, что она плачет. Вблизи ее глаза остекленели. Они обведены красными кругами, а кожа вокруг них опухла. Ее золотистые волосы мягкими влажными прядями ниспадаютна плечи, когда ее глаза изучают мое лицо.

— Я помню, как это было здесь, — шепчет она между раскатами грома.

Я обнимаю ее за плечи.

— Давай отведем тебя внутрь.

Хармони высвобождается из моих объятий. Она стискивает зубы и стягивает с плеч мою куртку. Затем она с рычанием бросает ее в грязную лужу.

— Я помню это, Кристен. Я помню ту ночь, когда ты заставил меня выбирать между моей семьей и этим дворцом.

Ярость заливает ее лицо, когда она бросается вперед и забирает у меня клинок, пока я стою в шоке.

— Я должна убить тебя. Ради них.

Она сжимает рукоять и приставляет ее к моему горлу.

— Я не придумываю задачи турнира, — говорю я, мой голос дрожит, когда чувство вины захлестывает меня.

Это слабое оправдание. Большинство вещей, которые я говорю и делаю в эти дни, кажутся мне слабыми.

Хармони вдавливает нож, заставляя меня поднять подбородок и попытаться отстраниться.

— В том турнире не было ничего правильного. От первой капли крови до последней это была дурацкая затея. Для Тейлиса мы были всего лишь картами, нитями Судьбы, за которые можно было дергать, пока он не найдет правильную комбинацию.

— Это был его долг…

— Не заставляй меня выходить за тебя замуж, — обрывает она меня, ее голос звучит более твердо, чем когда-либо с тех пор, как она выиграла турнир.

Дождь, холод — вместо того, чтобы выбить еще больше засовов, это, кажется, прорезает брешь в дерьме. Ее зрачки расширяются от горя, нужды и ярости. Темные и болезненные, они говорят о ее неумолимом горе. За все смерти, в которых я несу ответственность, как бы я ни старался представить ни одно из лиц этих женщин.