Книга Воскресшая тень, страница 7 – Анастасия Пименова

Я не хотел, чтобы он или Кайден узнал. Последний по понятным причинам, а вот первый… наши когда-то дружеские отношения становятся всё более натянутыми.

Выкидываю окурок в мусорное ведро и ухожу в палату к Норе, чтобы провести с ней последние часы. Там уже сидят и родители. Отец тоже не курит, бросил много лет назад, но сегодня вернулся к старой привычке. Даже мама не попрекает меня, что я тоже притронулся к сигарете.

– А если мы совершаем ошибку, – слышу её тихий голос, – Нора нас не простила бы…

– Но она бы не хотела провести всю жизнь, прикованной к кровати, – заверяет отец, – зная её характер, то позже она сама бы просила нас о… том, чтобы её убили.

Палата вновь погружается в тишину, прерываемую лишь звуками аппаратов.

Я гипнотизирую сестру взглядом и надеюсь на какое-точудо, чтобы она вдруг очнулась и заговорила с нами. Но этого не происходит.

Зарываюсь руками в волосы и их хочется рвать на себе.

Минуты сливаются в часы, и когда я вновь поднимаю взгляд, то стрелка часов показывает половину шестого вечера. Ещё каких-то полтора гребаных часа…

Дверь в палату резко открывается, и я вижу Рована с бешеным взглядом и врача, который залетает следом за ним.

– Что вы сделали? – он задает этот вопрос моим родителям и мне, когда я и отец одновременно поднимаемся со своих мест.

– Рован, это не твоя забота, – отвечаю ему. – Ты не имеешь…

Я вижу, как злая усмешка касается его губ.

– Ты уверен?

– Мистер Гарнет, лучше пройдемте в кабинет, – просит его доктор, но тот не реагирует, обращаясь к моему отцу.

– Когда она очнется, то возненавидит вас, вы же знаете, да? И тебя, Доусон, тоже.

– Рован, я понимаю, что ты также расстроен, но мы уже приняли решение, поэтому сбавь обороты и не забывайся, с кем разговариваешь.

– Вы тоже, мистер Эсмонд, – теперь я замечаю усмешку и на губах собственного отца. – Спешу напомнить, что именно мои родители спонсоры всей программы, на которую вы подписали своих детей, а это значит, что всё, что касается каждого из двести девяносто девяти детей проходит через них. И ничегоне делается без их согласия, в том числе и отключение одного из нас от аппарата жизнеобеспечения.

– Не вам решать судьбу дочери.

– Но и не вам, мистер Эсмонд, – Рован достал из кармана куртки лист бумаги с печатью и каким-то текстом, – это документ, который подтверждает ваше и согласие миссис Эсмонд, что вы также передаете права на Доусона и на Леонору людям, ответственным за программу, – я нахмурился, как и мой отец, – наверное, вы уже и забыли о его существовании. А вот эта бумага, – тут он достал другую, – несогласие на то, чтобы Леонору сегодня… убили.

– Да как ты смеешь…

Я кидаюсь в сторону Рована из-за его слов, но он уворачивается и отходит на шаг, кидая свой злобный взгляд на меня.

– Спокойнее, Доусон. Мы всё же в палате твоей сестры, – Рован подходит к отцу и отдает ему документы, чтобы внимательно их прочесть.

Судя по лицу, то всё правда. Родители Рована также имеют право голоса.

– Также там сказано, что с этого момента всё необходимое оборудование, лекарство и другие расходы до момента, пока Леонора не очнется, являются обязанностью Гарнетов.

– Ты думаешь, что мы не в состоянии обеспечить нашу дочь? – задает вопрос отец, ведь это, как удар под дых для него.

– Конечно, в состоянии. Однако, раз вы отказались уже от неё, то думаю, справедливо будет не напрягать вас в данном вопросе.