Книга Искательница бед и приключений, страница 29 – Варвара Корсарова

– Вам стоит слушать внимательнее, и не только себя, но и других. Я не меньше вашего хочу, чтобы наша экспедиция закончилась благополучно и как можно скорее. Жду не дождусь, когда мы вернемся домой!

Иверс вдруг успокоился, откинулся на спинку и сложил руки на груди.

– Почему, Джемма? – спросил он с любопытством. – Почему вы так настроены? Давайте, вываливайте: что вам не по нутру?

– Я пожалуй, пойду, – проблеял Озия, страдая от бури наших эмоций, которые так и кипели. – Кажется, мне нужно отдохнуть.

Он поднялся, так и не выпустив бутылку, и побрел прочь, сильно пошатываясь.

– По-моему, парень захмелел, – с сочувствием сказал Иверс.

– Надо его проводить, – я вскочила, чтобы больше ни минуты не оставаться рядом с профессором, но тот схватил меня за запястье и удержал.

– Озия сам дойдет. Ничего с ним не сделается. Джемма, постойте. Я жду объяснений. Что вам не нравится?

– Все! – с чувством выпалила я прямо Иверсу в лицо, поскольку он тоже поднялся.

– А конкретнее?

– Мне не нравится эта затея в целом, – отчеканила я. – Я считаю ее глупой и опасной. По вашей милости я вынуждена терять два месяца впустую и делать то, что не хочется.

– Продолжайте, – кивнул Иверс.

– И мне не нравитесь вы, доктор Иверс. Уверена, для вас это не новость.

– Вы настолько злопамятная? – допытывался Иверс. – Не можете простить мне то, что три года назад я дал вашей бездарной работе низкую оценку? Сами-то вы к критике умеете прислушиваться?

– Дело не в критике, а в отношении, Иверс! И ваша так называемая критика чуть не поломала мне жизнь.

– Ну, в конце концов вы недурно устроились, Грез. Вы меня еще благодарить должны. Но для начала неплохо бы вам извиниться за оскорбления, которыми вы меня тогда осыпали.

– Скорее солнце и луна поцелуются в небе, доктор Иверс.

Я вырвала руку и отступила на шаг, осознав, что все это время мы стояли очень близко – чуть носами не соприкасались.

– Вы не думаете о чувствах других людей, а себя считаете себя умнее всех.

– Но это признанный факт. Я умнее многих, Грез. И я не трачу время на дураков и негодяев. Они мешают, поэтому я избавляюсь от них без жалости. Сбрасываю, как балласт.

– Как когда-то избавились от меня?

Иверс прищурился.

– Тогда выне сделали ничего, чтобы заслужить мое уважение, Грез.

Меня сильно задели эти слова. Вот так Иверс прямо дал понять, что я для него -пустое место.

– Что ж, профессор, взаимно. Мне нет дела до ваших регалий и славы. Я вижу лишь неприятного мне человека, чью компанию я вынуждена терпеть. Воспитание велит мне сохранять дружелюбие эти два месяца. Но я не обязана делать это прямо сейчас.

Решив, что это хорошая финальная реплика, я взяла сумочку со стола, отвернулась и пошла прочь.

– Стойте! Мы еще не закончили! – проорал Иверс. – Лучше бы нам высказаться раз и навсегда!

Я не остановилась, но шаг не ускорила. Втайне надеялась, что Иверс бросится меня догонять. Ведь если он побежит за мной и продолжил спорить, это значит, что Иверсу все-таки небезразличны мое мнение и чувства.

Но, увы, он и не подумал меня остановить.

– Ну и черт с вами! – донеслось до меня сердитое.

Меня потряхивало после стычки, поэтому в свою каюту я не пошла, а отправилась в салон для пассажиров, где кипело веселье, звенели бокалы и играла музыка.

Заняла место в углу и заказала мятного чая, чтобы успокоиться. Я все еще негодовала, барабанила пальцами по столу, сердито фыркала, но порой злорадно улыбалась, вспоминая обескураженное лицо Иверса.