Книга Искательница бед и приключений, страница 36 – Варвара Корсарова

В порт мы сошли последними, когда прочие пассажиры уже покинули «Либерталию», а матросы орудовали швабрами на палубе.

К трапу нас проводил сам капитан. Не скрывая облегчения, напоследок вручил купон от пароходной компании в качестве извинения за, как он деликатно выразился, «причиненные неудобства».

К его пожеланиям всяческих благ я не прислушивалась, потому что впала в оцепенение. И оставалась в нем все время, как мы спускались по трапу, получали багаж и проходили досмотр.

Легкие судорожно сжимались и разжимались, глотая горячий воздух, напитанный ароматами моря и раскаленного камня. Глазам стало больно от синевы неба и блеска солнца.

Но я жадно всматривалась в знакомые очертания портовых зданий, шпилей храмов, колон и белоснежных крыш. Словно очнулась ото сна, узнавая забытые детали, запахи и звуки.

Вопли проводников, ругань носильщиков, причитания бродяг! Тот седобородый попрошайка – уж не Цохар ли, знаменитый профессиональный нищий? По будням он обычно напяливал лохмотья и побирался в порту, а по выходным сидел в уличной кофейне, элегантно одетый, почитывая биржевые сводки. Цохар умело вкладывал щедрые подаяния.

А кто сидит за рулем разбитой велоповозки? Похож на Узала, моего одноклассника. Та же копна кудрявых волос и прореха между зубами.

Но куда делся киоск с сувенирами на той стороне дороги? Где я покупала лимонные леденцы и открытки? Теперь вместо него справочное бюро!

Сердце билось часто, в горле застрял комок, и неизвестно почему я пару раз хлюпнула носом.

– Эй, Грез! Что с вами? – профессор Иверс похлопал меня по спине. – Вам голову напекло? Купить вам панаму?

– У меня есть.

Я надела шляпу и пониже ее нахлобучила.

Иверс подцепил поля пальцем, бесцеремонно приподнял и пытливо заглянул мне в лицо.

– Давно последний раз были на родине? – спросил он негромко.

– Восемь лет назад.

– Рады возвращению?

– Не особо.

Я сглотнула, испытав укол стыда, как после нечаянной лжи.

– Едемте в гостиницу, Джемма. У вас еще будет время предаться ностальгии.

Он расправил плечи, подставил лицо солнцу и улыбнулся.

– Люблю Афар, – сказал он с поразившим меня сильным чувством. – Я здесь уже в пятый раз, а в общей сложности я провел в Афаре три года.

– Немалый срок, –неловко откликнулась я.

– Да, пожалуй. Но до сих пор не знаю всех его тайн.

– Их никто не знает.

– Ну, если Гумари, ваш древний бог искателей и путешественников, будет к нам милостив, мы узнаем больше. Сюда! Вон таксомотор.

Когда мы ехали по улицам, Озия выглядел таким же оглушенным, как и я. Он изумленно проводил взглядом новенький трамвай – с пневматическими дверями, блестящими стеклами и бронзовыми декоративными накладками в виде цветочного орнамента.

Вот только тянуло этот показатель прогресса не электричество. В самодельной упряжи топала пара заморенных осликов, и поэтому трамвай еле-еле тащился по рельсам под гортанные окрики водителя.

Я невольно улыбнулась. В Хефате ничего не меняется: электростанция работает через пень-колоду, а местные не упустят возможности украдкой свинтить двигатель или срезать провода и продать их перекупщику.

– Здесь очень... необычно, – заметил Озия. – Не думал, что Хефат такой...

– Невероятно древний, и все же современный, – закончил за него Иверс.

Таксомотор остановился у белоснежного пятиэтажного здания, выстроенного в форме усеченной пирамиды.