Книга Хроники Соснопеня. Аномалия, страница 110 – Ника Гербер

— Женщина, что породила двух, но выбрала лишь одного, — лёд в голосе сына переплавился в металл. — Почему её выбор пал на Дэниела, если в младенчестве мы были схожи как две капли воды?

Губы Мишель тронула едва заметная улыбка. Она тихо гордилась своим сыном. У него есть силы и воля протестовать против судьбы, оспаривать своё право на всё.

— Мы схожи и сейчас, но только внешне, а не по сути. Один из нас граф, а второй — побочный суррогат барона.

Мишель побледнела. Подобными словами он обличал и её. Она приняла и воспитала сына своей сестры как родного, зная о том, что должна была родить дочь. Она мысленно поправила себя. Она родила дочь, но её девочку забрала Мелисса, подсунув взамен свёрток с собственным сыном.

Стефан заметил состояние матери:

— Я знаю, что ты мечтала о дочери. Знаю, что ношу её имя.

Мишель посмотрела на сына со слезами на глазах. Стефания. Она мечтала о дочери с золотистыми локонами и синими глазами покойного мужа. Эдгар любил бы её больше нерождённого сына. Но Стефан никогда не был заменой дочери. Даже в младенчестве он мало походил на девочку, которую себе часто представляла по ночам у колыбели в мечтах Мишель. Волосы крохи отливали льном, напоминаяволосы его матери. А глаза… Младенческая синева неизбежно выцветала, превращаясь в сизый лёд. Баронесса Ашпер осеклась, испуганно поймав себя на мысли, у кого сын мог унаследовать такой цвет глаз. Говорить о таинственном отце близнецов было чревато последствиями и по истечению пятидесятилетнего срока.

— Я любила и люблю тебя как родного, — несмело подала голос после продолжительного молчания Мишель. Стефан тепло улыбнулся матери:

— В этом моё преимущество. Так какой у тебя план? — заметив колебания матери, мужчина осторожно надавил: — Доверься мне, матушка.

— Ты не одобряешь моего решения касаемо Августины, — Мишель сложила на коленях руки и поджала губы.

Стефан тихо и едко рассмеялся.

— Матушка, — начал он с ехидной улыбкой, — моя детская влюблённость в Августину давно перешла в братскую любовь. Неужели ты не поняла этого, когда я привёл в наш дом… — Стефан осёкся и нахмурился. Не стоило поднимать эту тему при матери. Она тогда не одобрила его выбор и, казалось, сочувствие к сыну не могло перевесить чувство радости избавления от нежеланной невестки.

— Ты так и не смог разлюбить Изабеллу, — понимающе кивнула Мишель. В её голосе звучала горечь. Она задумчиво провела пальцами по подолу и произнесла: — Твоей невесте не стоит знать о твоих прошлых симпатиях.

Стефан едва не скривился, услышав, как мать охарактеризовала его чувства к покойной. Симпатия!

— Главное, чтобы у самой невесты не было подобных симпатий в прошлом, — едко прищурился мужчина, тряхнув коротко остриженными волосами. Мать хмыкнула и неопределённо повела рукой в воздухе.

— Я пристально наблюдала за избранницей, она была красноречиво равнодушна к своему прошлому жениху, деревенскому неотёсанному чурбану. Как Ланцу могло прийти в голову дать согласие на столь безнадёжный брак? — задумчиво проговорила Мишель. Руки её теребили веер, поправляя нашитые серебрянной нитью кружева.

— Мы можем доверять Ланцу?

Мишель вздрогнула и подняла глаза на сына. Вопрос прозвучал крайне неожиданно. Помедлив, женщина кивнула. Стефан дёрнул мыском закинутой на колено ноги и потёр подбородок.