Книга Хроники Соснопеня. Аномалия, страница 67 – Ника Гербер

— Дэн подозревает, что Эрнестина предатель.

Нонна перегнулась и посмотрела из-под руки Эдгара на начальника лагеря.

— Мы бы сразу поняли это. А даже если так, то её цель — не мы. Несса абсолютно не интересуется жизнью лагеря.

— Вслух не интересуется, но никто не мешает ей наблюдать. У неё полный доступ ко всем данным проживающих в лагере, включая наши. Она легко может…

— Ты сам её проверял, — прервал Эдгар рассуждения Вронежского, затушив папиросу мыском ботинка втирающим движением.

— Я…

— И мы все знаем, что она завалила проверку, — улыбнулась Нонна. — Но в другом смысле.

Дэниел сжал переносицу.

— Её сознание полностью открыто, если бы она что-то скрывала, — он вздохнул, признавая поражение и что все его подозрения были надуманными, — я бы сразу это понял.

Нонна с Эдгаром торжествующе переглянулись.

От жесткой мешковины зудели кончики пальцев, каждую мельчайшую мышцу руки сводило от бесконечного процесса шитья. Сидя в тени административного здания у самой стены из красного кирпича, Несса и Нонна с утра до вечера шили мешки. В помощь им пришли два десятка разновозрастных женщин, уставших и измученных полевой жизнью. Большинство из них были теми, кто уезжал с семьями на безопасные территории в глубине Соснопеня в первую очередь.

Несса впервые ощутила гнетущее, сковывающее ожидание войны. Оно бесшумно подкралось и нависло над всеми ними. И это было страшнее тумана и появления тварей. В постоянности, систематичности и неизбежности была успокаивающая предсказуемость. Многие в лагере не боялись тварей, воспринимая их как… природное явление. Такое же как неестественный, но привычный туман. Такое же как вечно затянутое серыми облаками небо.

Солнце и голубое небо Несса не видела уже около трех недель. Но не решалась у кого-либо спрашивать, везде ли в Соснопене царит такая же мрачная атмосфера, как в лесу вокруг лагеря.

Оставалось надеяться, что нет. Серость нагоняла тоску.

До прощального вечера оставались считанные часы. Несса подняла голову и прищурилась, за сизыми облаками солнце приближалось к зениту. Звучный голос Аглаи, раздающей указания и поторапливающей всех вокруг, не давал покоя и здесь.

Старшая санитарка выпотрошила половину пищевого склада и начала раздавать остатки с вещевого. Всё, что старательно копилось ею несколько месяцев раздавалось в считанные часы. Перед крыльцом выстроилась длинная очередь. В аукционе щедрости желали принять участие почти все. Зная о наклонностях Аглаи отдавать даже последние портки, Нонна не раз отрывалась от сшивания мешков, чтобы проверить сохранность заранее собранных и отложенных комплектов для сотрудников лагеря.

— За ней глаз да глаз, — недовольно ворчала Нонна, каждый раз возвращаясь к шитью, чтобы снова убежать на склад или просить Эдгара проследить. Тот с поисковым отрядом занимались погрузкой вещей на грузовики.

Лагерь напоминал потревоженный муравейник.

Этим утром Несса с удивлением обнаружила за канцелярией с десяток уродливых потрёпанных механических машин на болотном топливе. Во всей остальной Империи не найти такого раритета. В столице для перемещения использовалиськареты, и те служили показателем достатка семьи, так как содержание лошадей в черте города выливалось в кругленькие суммы. Остальные предпочитали перемещаться по линиям общественных трамвайчиков, на дальние расстояния — поездами, а в совсем глушь — частными дрезинами либо мотоциклетками. Но от последних всё чаще отказывались из-за воспроизводимого ими шума.