Книга Хроники Соснопеня. Аномалия, страница 74 – Ника Гербер

Успокоив себя подобными мыслями, Дэниел не задумывался и не предпринимал попыток докопаться до истины.

Но кто?

Думать на правящий род Рассоха было бы смешно. Тем более Магистр был дальним родственником Императора по линии бабки, это ни для кого не было секретом. Если личностью Баронессы интересовался Магистр, значит, это личный запрос Императора.

Залессные? Нет, эти слишком тесно переплелись с родом Рассоха. Регулярно заключаемые династические браки не способствуют к устраиванию бунтов внутри семьи.

Вронежские? Побочных ветвей у Вронежских испокон веков не существовало. Стефан был ярым карьеристом и грезил о должности Главного Советника. Сам Дэниел хоть и придерживался иных политических взглядов, своё несогласие с действующей властью выражал менее открыто и в порочащих высказываниях замечен не был.

Ланцы? Насколько Дэниел знал Корнелиуса, тот был крайне далек от политики. А все его многочисленные полукровные родственники не действовали наперекор интересам главы рода. Разве что его бунтующая дочь? Но Баронесса мало походила повадками на юную девицу…

Оставался род Орефица.

Во время Кровавого бунта никто не отслеживал наспех заключаемые браки и не записывал рождённых детей. Об этом спохватились позже. Даже его собственная мать сумела скрыть беременность и наложила вето на имя отца своих сыновей, так что даже сам Дэниел подозревал своё вероятное родство с исчезнувшей фамилией.

Вполне возможно, что кто-то из потомков семьи Орефица уцелел, вырос и начал мстить. Значит, этот ребёнок на момент событий был в сознательном возрасте. Либо кто-то ему подробно рассказал, как погиб его род и был варварски захвачен трон.

Теория имела право на существование. Но в таком случае Дэниел не придумал ничего нового и ни на миллиметр не приблизился к разгадке.

Кому из пяти семей мог быть выгоден бунт?

За стеной послышались шаги. Дэниел прислушался. Шли трое.

Дверь с протяжным скрипом открылась.

Дэниел едва не заскрежетал зубами, когда сквозь щели увидел пресмыкающуюся улыбочку Тремса и подобострастные поклоны его подпевал.

— Госпожа, — расшаркивался Кащ, — рад видеть Вас… снова.

Дэниел стиснул кулаки. Пронырливый ящер! Что ж… с другой стороны, это был ожидаемый исход.

Баронесса не проронилани слова, лишь тихо хмыкнув. Какое-то время изучая вошедшего и его спутников, фигура в кроваво-чёрном платье не двигалась. Наконец, Баронесса пошевелилась и задала вопрос:

— Ты нашёл, что я просила?

Тремс отвратительно громко сглотнул и замялся.

— Ну? — нетерпеливо воскликнула Баронесса. Дэниелу послышалось в её интонации что-то смутно знакомое. Он явно знал эту женщину, теперь он был точно убеждён, что это именно женщина. Но никак не мог вспомнить где и когда он её встречал.

Но времени долго раздумывать не было, потому что приходилось тщательно прислушиваться, чтобы разобрать что же там бормочет Тремс. Тот бубнил что-то невнятное, и Дэниэл разбирал только обрывки слов и фраз. Было слышно что-то про девчонку, про отчаянные поиски и несговорчивого графа, который мешает их планам.

— С графом я разберусь, — прервала бессвязный поток речи Баронесса, встав и нависнув над столом. — Очень скоро лагерь останется в полном твоём распоряжении. Не подведи меня, — отчеканила Баронесса, и Тремс отчаянно закивал головой. Оба его спутника вжались в дверь. Баронесса крадучись приблизилась к Тремсу и нависла над ним. — Иначе я отберу у тебя то, что подарила.