Книга День сурка с демоном, страница 122 – И. Б. Циммерманн

На укоризненный взгляд Бориса Мона ответила лишь закатыванием глаз. Она лежала на полу в его новой квартире и подбрасывала подушку.

– Ты тонешь в своих страданиях уже несколько недель. Я тебя, конечно, понимаю, такой брак и меня бы добил, но, Мони… это важно. – Борис беспокойно метался туда-сюда и крутил в руках новый ключ от квартиры. Повезло, что для кровососов ключи специально делают покрепче, иначе он бы давно его согнул.

– Ты меня нервируешь, когда так бегаешь, – огрызнулась Мона и печально вздохнула. Скоро к ним придут. Разумеется, Борису не разрешили жить тут одному, и очень неожиданный звонок из ведомства сообщил, что сегодня явится его сосед по квартире.

На самом деле, ситуация требовала от Моны максимальной концентрации, однако сейчас у нее появилась новая проблема – очень упрямая и способная затмить все остальные заботы.

После заключения брака она ожидала чего угодно: что демонический брак и его последствия поразят ее жизнь новой ответственностью, большим количеством колдовства, участившимися экстренными вызовами. Но реальность потрясла ее неожиданным горем. Вот уже несколько дней подряд она без остановки думала о непринужденности Бальтазара, а постоянное волнение выливалось в болезненные выводы и не давало ей спокойно спать.

Он хорошо к ней относился, вел себя просто очаровательно, ладил со своей ведьмой – не потому, что она ему нравилась или что-то для него значила, а потому, что все это было для него второстепенным. По крайней мере, так это звучало. «Я древний, Мона». Это всего лишь игра, шутка его жизни, не стоящая упоминания, часть его нормальности. Он прожил тысячи лет, бесконечное существование. Для демона она всего лишь пылинка в потоке времени. То, что от этой мысли у нее засосало под ложечкой, приводило только к одному выводу… а она не была готова с ним столкнуться.

– Ну и где их там носит? – сквозь зубы процедил Борис и опять высунулся из окна, вглядываясь в сгущающуюся тьму. Перед закатом он всегда вел себя особенно беспокойно. Угасающий солнечный свет пробуждал его нежизненные силы. Смертным, чтобы по-настоящему проснуться, требовались лучи солнца, зато вампирам хватало всего лишь кровавой закуски. Поэтому закат в сочетании с ужином оказывал на Бориса чрезвычайно возбуждающий эффект.

– Да сядь ты уже! Навернякаосталось недолго, – проворчала Мона.

С тяжелым сердцем она встала, села на его новый диван и похлопала по месту возле себя – впрочем, сработало это на Бена, который тут же плюхнулся к ней и состроил большие глазки. Борис предпочел и дальше играть с ключами от дома. Он жутко радовался переезду и с тех пор цеплялся за серебряный кусочек свободы, как будто от того зависела его нежизнь. У них почти получилось, он уже был на пути к свободе.

– Уже поздно, – признала Мона, покосившись на экран смартфона, и удивилась непунктуальности ведомства. Вздохнув, она заглянула через плечо Бену, который сегодня весь день переписывался как сумасшедший. Они еще не говорили на эту тему, однако его свидание, очевидно, увенчалось успехом. В данный момент от любовного счастья в любой форме у Моны начинал болеть живот, поэтому она поглубже ушла в диван и обвела глазами полупустую квартиру. К стене были придвинуты два простых гроба. Низенький журнальный столик, вокруг него – несколько подушек для сидения, все уже покрывала шерсть Бена. Кухня зияла пустотой.