Книга Золотые дни, страница 57 – Джуд Деверо

— Муж, — сказал Ангус, не подумав. — Послушай, тебе крепко досталось этой ночью, так почему бы тебе не зайти в таверну и не позавтракать как следует? Если хочешь поспать, я скажу Долли, и она поселит тебя в лучшую комнату.

— Муж? Но у нее целая куча ухажеров. Осаждают дом с утра до ночи. Если вы меня спросите, я скажу, что им нужна не она, а ее деньги. И если бы они знали, что она может расквасить чью-то физиономию прямым правым, а потом добавить левым, — Кадци продемонстрировал, как именно это происходило, — желающих взять ее в жены сразу поубавилось бы.

Ангус не мог сдержать улыбки.

— Иди, — почти ласково сказал он. — Я о ней позабочусь. Поешь и поспи. А вечером поедешь домой.

— А мисс Эдилин? Мисс Харриет спустит с меня три шкуры, если я вернусь без нее.

— Она поедет с тобой, — успокоил Ангус. — У нее всего лишь синяки, ничего страшного. А теперь уходи, ей надо отдохнуть.

Кадди вышел из амбара и тут же услышал, как дверь за ним закрыли на засов. Муж, значит? Неудивительно, что мисс Эдилин не жаловала тех мужчин, которые приходили в дом. Она уже была замужем за трактирщиком, за мужчиной, который целыми днями разносил постояльцам пиво. И неудивительно, что она стыдилась своего мужа и скрывала, что замужем. Посмеиваясь, Кадди направился в таверну. Он и вправду здорово проголодался.

Эдилин проснулась, как от толчка. В тот же миг ее охватила паника. Она закрыла лицо руками, пытаясь защитить себя.

— Успокойся, детка, со мной тебе ничего не угрожает, — сказал Ангус, присаживаясь рядом с ней на кровать.

Она попыталась встать, но все тело ужасно болело. Она обвела взглядом комнату, отметив про себя аскетичность обстановки.

— Это та самая таверна, где ты работаешь?

— Это амбар, — поправил он. — Хозяин считает, что я не стою спальни над обеденным залом.

Она знала, что он дает ей подачу для ответной шутки, но не стала шутить.

— Кадди отдал тебе драгоценности?

— Да, отдал.

— Можно на них посмотреть?

— Нет. — Он улыбался. — Я знаю, ты уже видела, чего тут недостает.

— Но мне нужно…

Она вновь попыталась встать, но он осторожно уложил ее.

— Нет, детка, все, что тебе нужно, — это отдохнуть. Я знаю, что ты дралась.

— Это ерунда по сравнению с тем, что я сделала с Бесси Хайтоп, когда нам обеим было по четырнадцать лет. Ее отец был герцогом, и она сказала, что я — школьная приживалка, что я все время ищу, за чей бы счет мне пожить.

— И ты ей показала, где раки зимуют?

— Ну, в конечном итоге я оказалась в проигрыше. Ее отцу сообщили, что произошло, и он заставил Бесси пригласить меня к ним на Пасху. Я очень гордилась этим приглашением и поехала к ней.

— И что было дальше?

— Старый дедушка Бесси, отец ее матери, сделал мне предложение.

Ангус не удержался и расхохотался:

— Жаль, что меня там не было. Хотел бы я послушать, что ты сказала насчет его предложения.

— Когда он предложил мне посидеть у него на коленях, я сказала ему, что у меня попа заболит от его костлявых коленей.

— О, детка, как мне тебя не хватало!

Эдилин не улыбнулась.

— А я по тебе нисколько не скучала. После того как ты отшвырнул меня, словно мусор, единственное, чего я хотела, так это выполнить перед тобой свои обязательства.

— Обязательства?

— Я перед тобой в долгу. Ты достаточно часто повторял, что, если бы не я, ты был бы сейчас в Шотландии со своей любимой семьей.

— А еще я сказал, что ты открыла передо мной возможности, которые без тебя были бы для меня закрыты.

— Да, насчет этого ты прав. Я отдала тебе парюру, и у тебя появилась возможность купить ферму. Когда Кадди рассказал мне, как ты тут живешь, я поняла, что по-прежнему перед тобой в долгу. Из вождя клана ты превратился в мальчика на побегушках.

— Это не так уж плохо, — возразил он. — Если так и дальше пойдет, однажды я вполне могу стать хозяином этой таверны.

— Ха! — усмехнулась Эдилин и, стиснув от боли зубы, села в кровати. — Если у хозяина есть какой-то троюродный брат, седьмая вода на киселе, то он скорее передаст таверну ему, чем тебе. Неужели ты этого не понимаешь?

— Эдилин! — сказал Ангус и встал, глядя на нее сверху вниз.

Она придерживала одеяло, и ее, похоже, нисколько не смущал тот факт, что под одеялом она совсем голая. Или все же смущал?

— Ты не мог бы передать мне одежду? Я хочу одеться и уйти.

Он съежился от холода, прозвучавшего в ее голосе. Когда она злилась на него на корабле, он над ней смеялся. Он полагал, что она ревнует его к Табите, и, если честно, это было приятно. Но ее теперешняя холодность ему совсем не нравилась.

— Я благодарю тебя за…

— Прекрати! — выкрикнул Ангус. — Я хочу, чтобы ты замолчала! Немедленно! О чем ты думала, когда явилась в разбойничье логово и ввязалась в драку? Ты знала, как это опасно?

— Я должна была это сделать, — сказала Эдилин. — Будь любезен, передай мне мою одежду, чтобы я могла уехать.

— Нет! Ты никуда отсюда не уйдешь, пока не поешь и не выспишься. Я отпущу тебя тогда, когда буду точно знать, что с тобой все в порядке.

— О, так ты, оказывается, еще и доктор?

— Если ты не была уверена в том, что я могу о тебе позаботиться, какого черта ты приехала сюда? Почему ты не поехала в свой роскошный дом и не вверила себя заботам сестры Харкорта?

Он обрадовался, увидев гневные искры в ее глазах. Все лучше, чем холодность.

— Ты что, забыл, зачем я вообще поехала к тем разбойникам?

— Чтобы выставить меня дураком?

— Мне не пришлось для этого сильно стараться.

Они злобно смотрели друг на друга. И молчали. Через несколько минут Ангус открыл шкаф, достал чистую сорочку и швырнул ей:

— Пока с тебя этого хватит. Ложись в кровать и отдыхай. — Голос его был сердитый, но во взгляде сквозила нежность. — Эдилин, что заставило тебя так поступить?

Что, если не любовь? Но она ни за что не призналась бы ему в этом.

— Повторяю, я хотела отдать тебе долг, — сказала Эдилин, через голову надев большую рубашку.

— Так ли?

— Так, и теперь мы в расчете. Теперь я не буду чувствовать себя виноватой из-за того, что ты лишился общества приятных людей. Ты можешь купить землю, заложить город и созвать туда всех своих родичей и друзей. Ты снова станешь вождем клана. Будешь расхаживать по своему городу, и все будут смотреть на тебя с обожанием.

— Ты думаешь, я этого хочу? — тихо спросил он.